Усилиями энтузиастов завершилась эпопея по увековечиванию памяти выдающегося советского конструктора артиллерийских систем Василия Гавриловича Грабина: установлены памятники и мемориальные доски в Нижнем Новгороде, Краснодаре и в Королеве, увидели свет шесть изданий книги о В.Г. Грабине и его уникальном конструкторском коллективе. Ведущая роль в этой грандиозной работе принадлежит С.А. Худякову, для которого это отчасти и личная история. Его отец – А.П. Худяков – сначала являлся главным редактором многотиражки «За ударные темпы» при заводе №92 «Новое Сормово» им. Сталина в Горьком, затем работал начальником подотдела в Отделе Главного Конструктора (В.Г. Грабина), контролировавшего выполнение графиков работ скоростного проектирования и изготовления артиллерийских систем, а в дальнейшем стал парторгом ЦК ВКП(б) в Центральном артиллерийском конструкторском бюро (ЦАКБ) в Калининграде (сегодня – Королев).
В последнем, шестом издании книги А.П. Худякова и С.А. Худякова «Гений артиллерии В. Грабин и мастера пушечных и ракетно-космических дел» собраны и дополнены уникальные материалы о Василии Гавриловиче Грабине, об его соратниках по конструкторскому бюро завода №92 «Новое Сормово» и по ЦАКБ. Информация и воспоминания, которые легли в основу книги, собирались в течение многих и многих лет.
Основа книги – подробный дневник Андрея Петровича Худякова, а также письма В.Г. Грабина Андрею Петровичу, статьи Грабина, его переписка с другими конструкторами вооружения. Эти материалы дополняют воспоминания жены Василия Гавриловича – Анны Павловны Грабиной и сотрудников КБ завода №92, ЦАКБ и РКК «Энергия» им. С.П. Королева, где много лет проработали бывшие сотрудники В.Г. Грабина после закрытия ЦАКБ.
Дневник А.П. Худякова охватывает более двух десятилетий и рассказывает как о триумфальных минутах КБ Грабина, так и о драматических, поистине трагических днях, когда этот уникальный коллектив был расформирован.
Читая дневниковые записи А.П. Худякова, письма В.Г. Грабина, буквально по дням прослеживаешь, как шло становление конструкторского бюро на заводе №92 и самого завода, как формировалось ЦАКБ, как налаживалась его работа. Без прикрас описывается, сколь труден был путь к совершенству, как приходилось преодолевать объективные и субъективные трудности.
Объективные – отсутствие квалифицированных рабочих. Когда вчерашние крестьяне, вставшие к сложнейшим для того времени станкам и оборудованию, выводили их из строя из-за недостаточной грамотности. Причем не технической грамотности, а самой обыкновенной, ведь большинство рабочих имели образование всего три-четыре класса начальной школы. Нехватка инженерно-технических кадров, ведь в годы первых пятилеток в строй вступали сотни и сотни предприятий, а институты и техникумы еще не успевали выпускать достаточное количество квалифицированных специалистов. Нехватка качественного оборудования, которое приходилось закупать за границей.
Субъективные – когда приходилось противостоять «грандиозным» идеям Тухачевского, вознамерившегося ликвидировать артиллерийские КБ и заводы и перевооружить всю артиллерию РККА динамо-реактивными (безоткатными) орудиями. И обвинявшего всех несогласных в ретроградстве, в приверженности реакционным и отсталым взглядам.
Когда в середине 1930-х годов по категоричному требованию Главного артиллерийского управления пришлось отказаться в новой 76,2-мм дивизионной пушке от усиленной баллистики и повышенной начальной скорости снаряда. Военные настояли, чтобы в пушке Ф-22 образца 1936 г. вернулись к баллистике трехдюймовки образца 1902 г. (любое отступление от баллистики этой пушки рассматривалось тогда как святотатство). А немцы в годы Великой Отечественной войны прекрасно оценили заложенные в Ф-22 резервы повышения мощности орудия. До поступления на вооружение вермахта в массовом количестве 75-мм противотанковых пушек Pak40, переделанная под немецкие снаряды Ф-22 конструкции В.Г. Грабина была, наряду с 88-мм зениткой, наиболее мощным противотанковым средством вермахта, способным на дальности более 1000 метров поражать советские Т-34 и КВ.
Когда ради принятия Ф-22 на вооружение приходилось учитывать требования апологетов так называемых универсальных пушек, совмещавших в своей конструкции свойства полевого и зенитного орудия. Именно из-за этого угол возвышения у Ф-22 составлял 75°, который совершенно не нужен дивизионной пушке, но который требовали от конструктора, чтобы орудие могло вести заградительный зенитный огонь. Хотя эффективность этого огня была практически нулевой.
Когда приходилось преодолевать косность мышления маршала Г.И. Кулика, который уникальную технологичность, минимальную трудоемкость и материалоемкость 76,2-мм дивизионной пушки ЗиС-3 поставил в вину конструкторам и производственникам завода №92, обвинив их в том, что они «ищут легкой жизни». В дневниках А.П. Худякова мы найдем подробное описание гражданского и трудового подвига В.Г. Грабина и директора завода Амо Сергеевича Еляна, которые практически тайно поставили ЗиС-3 на производство, дав тем самым путевку в жизнь лучшему орудию Второй мировой войны калибра 75-76,2 мм.
Когда на заседании Государственного Комитета Обороны (ГКО) военные подвергли Грабина остракизму за применение новых методов в работе, за модернизацию производства и конструкции выпускаемых на заводе орудий, за унификацию их конструкции и потребовали вернуться к старым методам изготовления пушек. Смог бы тогда завод №92 выпустить более 100 000 пушек? Вряд ли. Но положение спас К.Е. Ворошилов, незадолго до этого побывавший на заводе и воочию увидевший, какой эффект дает модернизация производства и орудий, внедрение новых технологий. Именно Ворошилов, приехав в Москву уже после заседания ГКО, где В.Г. Грабину ультимативно предложили вернуться к прежним конструкциям пушек и прежним технологиям их изготовления, помог спасти ситуацию.
Когда искали любой предлог, чтобы сорвать разработку и принятие на вооружение уникальных дуплекса и триплекса орудий большой и особой мощности. Аналогов этим орудиям не было и нет. Дуплекс – это 210-мм пушка С-72 и 305-мм гаубица С-73 на едином лафете. Триплекс – 180-мм пушка С-23, 210-мм гаубица С-33 и 240-мм мортира С-43 на едином лафете. Ни одна армия мира не имела бы столь совершенных систем, если бы они были приняты на вооружение. Например, уникальная 305-мм гаубица. Впервые в мировой практике орудие такого калибра вело огонь не с платформы, врытой в землю, а с боевого колесного хода. Перевод в боевое положение у гаубицы не превышал одного часа, не требовалось рыть котлован для установки орудия, учитывая, что ствол гаубицы перевозился на отдельной повозке. У лучших зарубежных орудий середины ХХ века – немецких и чехословацких – перевод в боевое положение занимал не менее суток. В походное положение грабинская гаубица переводилась за два часа, против 16-24 часов у зарубежных аналогов.
В книге подробно описывается уникальный метод скоростного проектирования, который давал возможность создавать новые пушки в течение нескольких месяцев и даже недель от начала работ до образцов для испытаний, а совместная работа конструкторов и технологов позволяла в кратчайшие сроки ставить пушки на валовое производство, с небывалой экономией металла, энергии и трудозатрат. При этом коэффициент использования металла на заводе №92 достигал 70-75% по сравнению с 50% на других предприятиях, т.е. из каждой тонны металла 700-750 килограммов у Грабина входило в детали орудий, тогда как на других предприятиях до 500 кг металла шло в отходы.
В организации проектно-конструкторских работ В.Г. Грабин опередил мировой уровень на десятилетия, например, еще в конце 1930-х годов он привлекал к проектированию новых пушек врача-физиолога, хотя само название науки, обеспечивающей гармоничное взаимодействие системы «человек-машина» – «эргономика», появилось только в 1950-х годах. Главным в деятельности В.Г. Грабина было то, что в центре всего для него всегда был Человек Труда. Это и обеспечивало исключительную результативность работы. То есть он реально воплощал в жизнь то, что тогда во многом только декларировалось. Большую поддержку своей новаторской деятельности В.Г. Грабин находил у наркома вооружений Б.Л. Ванникова, который чуть не был расстрелян перед самым началом Великой Отечественной войны за противостояние с маршалом Г.И. Куликом, немало «попившим крови» и у самого В.Г. Грабина.
Описание методов скоростного проектирования и технологического совершенствования производства исключительно интересно. Особенно сегодня, когда перед ОПК вновь стоит задача наращивания производства вооружений, в том числе и артиллерийских орудий. Не менее важной остается и тема снижения себестоимости и повышения качества продукции отечественной промышленности. Опыт конструкторского бюро В.Г. Грабина и завода №92 дает ключ к пониманию, как можно найти пути резкого снижения издержек производства и повышения качества продукции путем совершенствования технологий и подлинно научной организации труда – даже без закупок сверхдорогого оборудования.
Можно привести такой пример. В 1950-1953 годах конструкторский коллектив Грабина разработал и представил на испытания уже упоминавшиеся дуплекс и триплекс орудий большой и особой мощности. От первой линии на чертеже до первого выстрела прошло менее трех лет. И это орудия калибров от 180 до 305 мм! Для сравнения: 152-мм буксируемую гаубицу 2А65 «Мста» разрабатывали около 10 лет, с 1976 по 1986 год. Почувствуйте, как говорится, разницу.
В главах, где собраны воспоминания сотрудников КБ завода №92 и ЦАКБ, не только рассказывается, как разрабатывались те или иные образцы артиллерийского или ракетного вооружения, но и подробно описывается, как пестовали в коллективе В.Г. Грабина молодых специалистов, как создавали им все условия для творческого и технического роста.
Книга очень интересна еще и тем, что А.П. Худяков без прикрас рассказывает о взаимоотношениях, складывавшихся между Грабиным и руководителями наркоматов, которым был подчинен завод: М.М. Кагановичем, Б.Л. Ванниковым, Д.Ф. Устиновым. О том, как два выдающихся человека – Устинов и Грабин, – к сожалению, так и не нашли общего языка.
Особенно интересна книга будет молодым читателям. Она развенчивает многие мифы о советском государстве 1930-1940-х годов. О том, что якобы все были объяты страхом и не смели и шагу ступить без «высочайшего» соизволения, о том, что якобы в зародыше подавлялась любая инициатива. Книга полна примеров того, как именно инициатива Грабина и его конструкторов находила поддержку в высших эшелонах власти СССР.
Очень радует, что многолетние усилия энтузиастов увенчались успехом. И что в Подмосковье, на Кубани, в Нижнем Новгороде появились памятники и мемориальные доски в честь выдающегося конструктора и человека.
