Поговорим о терминах

В издательстве «Проспект» вышла в свет книга заслуженного работника высшей школы Российской Федерации, доктора исторических наук, профессора В.А. Махонина «Нищета терминологии и логические основы понятийного аппарата». Она посвящена одной из ключевых теоретических проблем в деятельности российских ученых, в том числе военных, – методологии формирования научной терминологии. Работ такого типа у нас практически нет. К ее особенностям можно отнести то, что она носит не только теоретический, но и практический характер. Автор на многочисленных примерах показывает корректность и некорректность разного рода понятий и их определений, а также пути устранения выявленных некорректностей, что существенно повышает теоретическую и практическую значимость этого научно-популярного издания.

Проблема, затронутая в книге, представляется важной потому, что логически обоснованная терминология лежит в основе рационального мышления, а к этому стремятся все ученые, аналитики, да и не только они. По утверждению самого автора, проблема корректного понятийного аппарата оказалась настолько отодвинутой от магистральных направлений деятельности в области гуманитарных наук, что можно с уверенностью утверждать, что сегодня российская наука в гуманитарной области по этому направлению просто «плывет». Некорректные термины и такие же определения содержатся в разного рода работах и даже в нормативно-правовых актах, и именно это обстоятельство заставило автора вспомнить труд К. Маркса «Нищета философии», трансформировав его в «Нищету терминологии». 

С терминологии, как известно, начинается любая наука. Термины, пишет профессор В.А. Махонин, – это своего рода кирпичики, из которых строится здание науки. Если кирпичики правильной формы, то и здание будет не только красивым, но и прочным. И наоборот. 

К началу ХХI века, отмечает автор, человечество накопило огромную совокупность знаний об окружающем мире. Большинство этих знаний, особенно в математике, физике, химии, медицине, биологии и многих других науках, оформлено в строгую и однозначно понимаемую терминологию, которая классифицирована по правилам логики. Без этого не может развиваться никакая наука. Это принципиально важное положение.

Однако в области общественных наук ситуация иная. После того как логику у нас за редким исключением перестали изучать, термины сегодня не рассматривают как понятия, которые представляют собой форму мышления, отражающую предметы в их существенных признаках. Что такое существенный признак, многие только догадываются. Правила определения и деления понятий или забыли, или не изучали. На то, как соотносятся между собой объемы понятий, а также как понятия родовые влияют на видовые, мало кто обращает внимание. Про недопустимость отрицательных определений тоже мало кто помнит. Среди современных «ученых» редко у кого возникает мысль, что он не может дать определение понятию «военная политика», если не знает, что такое политика. А это отношения между родом (политика) и видом (военная политика). 

К нашей собственной некомпетентности добавились некорректные иностранные заимствования. К управляемому хаосу и преступлениям против человечности добавились «мягкая сила» и «гибридные войны», а термин «актор» многие «международники» повсеместно используют для обозначения тех или иных субъектов, действующих на международной арене. Таким же образом появился у нас термин «мировая политика», а к нему добавили «глобальную» да еще и «международную» политику, а потом заговорили и о таком понятии как «политический ислам», хотя про ислам экономический и военный никто не говорит.

Кроме международников в области некорректной терминологии отметились и экономисты. Они занимаются «экономическим анализом» и огромным числом других подобных анализов – финансовым, хозяйственным, военно-экономическим и т.д., некорректно перенося название объекта анализа на характеристику самого метода, что является в чистом вине некорректностью. Это примерно то же самое, что назвать пистолет человеческим только потому, что из него можно убить человека. Но самых грандиозных «успехов» добилась философия. У нас нет теории физики или математики, у нас есть философия физики и философия математики и даже философия науки, а к ним добавили еще и историю философии науки и философию политики. В общем, офилософили все вокруг. 

Профессор В.А. Махонин отмечает, что если каждый будет вкладывать свой смысл в те или иные понятия, то мы ничего не добьемся. Он приводит в пример восстание декабристов в 1825 году, когда неграмотные солдаты, слыша призывы офицеров к конституции, думали, что речь идет о жене великого князя Константина (Павловича). К этому можно добавить еще и библейскую притчу о Вавилонской башне (11-я глава книги Бытие). Это сооружение люди пытались построить до небес, однако Бог дал им разные языки, они перестали понимать друг друга и строительство остановилось. 

Корни многих сегодняшних терминологических проблем, по оценке автора книги, уходят в наше прошлое, когда формальную логику как философскую основу рационального мышления и правил формирования корректной терминологии практически не изучали, хотя в дореволюционной «отсталой» России ее изучали уже в гимназиях. После 1917 года про логику забыли. Да и зачем она нужна была, когда ответы на все вопросы давал марксизм-ленинизм.

Вспомнил про логику И.В. Сталин после Великой Отечественной войны. По всей вероятности, анализируя ход войны и ее последствия, он пришел к выводу, что нашим политикам и военным не всегда хватало логического мышления. Сразу после войны вышло специальное Постановление ЦК ВКП(б) (от 4 декабря 1946 года) «О преподавании логики и психологии в средней школе». ЦК признал необходимым ввести преподавание психологии и логики в выпускных классах средней школы. Логика и психология должны были преподаваться квалифицированными преподавателями, получившими специальную подготовку.

Однако «не долго музыка играла». Через несколько лет после смерти И.В. Сталина обязательное преподавание логики и психологии в советских школах начало сворачиваться. Попытки некоторых энтузиастов вернуть их в школьную программу ни к чему не привели.

В рецензируемой работе важное место занимает терминологическое состояние военной науки. Автор ставит под сомнение правомерность деления военных конфликтов на войны и вооруженные конфликты и показывает, почему это не корректно. Под таким же углом рассматривается и классификация войн на локальные, региональные и крупномасштабные (логическая операция проведена не по одному основанию). Автор напоминает, что в учебниках логики эту некорректность иногда поясняют так – головы бывают умными, глупыми и 58-го размера, где роль 58-го размера играют крупномасштабные войны.

В книге также ставятся под сомнение термины «военный бюджет» (любой бюджет – это доходная и расходная части, а мы повсеместно под военным бюджетом понимаем только объем военных расходов) и «военное искусство». Последний термин, по оценке автора книги, настолько «въелся» в сознание военных ученых и практиков, что ничем его оттуда не изъять. По правилам логики, военное искусство – это разновидность (вид) искусства, а военные ученые называют его наукой. Но наука и искусство – это принципиально разные формы отражения действительности. Автор подробно рассматривает отличия науки от искусства, делая упор на то, что в науке нельзя говорить одно, а подразумевать другое.

Китайский стратег Сунь Цзы (VI-V века до н.э.), от труда которого «Искусство войны», как утверждают некоторые ученые, и пошел термин «военное искусство», жил не вчера, а две с половиной тысячи лет назад. Может быть, пора отказаться от терминологии не только устаревшей, но и некорректной с научной точки зрения?

В области теории политики, в том числе внешней, и межгосударственных отношений ситуация примерно такая же. В работе автор задается вопросами, ответов на которые не находит. Он отмечает, что, не имея внятных определений терминов «политика», «власть», «субъект политики», «отношения», политологи и международники каждый по-своему определяет, что такое внешняя политика, что такое мировая или международная политика, что такое геополитика. Но как можно определить вид, если не определен род? Как можно вести речь о перечисленных выше терминах, если не установлены существенные признаки каждого из них?

Сомнения у автора вызывает и корректность термина «международные отношения», которые «в чистом виде» есть отношения между народами, а на практике речь идет об отношениях межгосударственных. Таких примеров, к которым мы привыкли и некорректность которых не замечаем, в работе В.А. Махонина много. Но так же, как человечество отказалось от представлений о том, что Земля плоская, и о том, что Солнце вращается вокруг Земли, надо отказываться и от средневекового понимания окружающих нас сегодня явлений и процессов.

Современный мир развивается стремительно. Человечество постоянно добывает новые и новые знания. Эти знания оформляются, прежде всего, в соответствующие термины. И именно для того, чтобы все люди понимали эти термины однозначно, существует логика как основа терминологии. Если мы логику не освоим, хотя бы в части, относящейся к понятиям, мы постоянно будем наступать на одни и те же грабли. Но зачем постоянно себя травмировать?

После революционных событий 1917 года В.И. Ленин говорил: не надо бояться человека с ружьем. Подразумевалось, что этот человек – защитник трудящихся. Сегодня мы должны сказать: не надо бояться логики. Сегодня только рационально мыслящий человек может сделать Россию сильной и процветающей. Россия – страна богатая, а народ талантлив. Надо открыть дорогу рациональности мышления и действий. Как только мы это сделаем, нас никто не одолеет. Отечество наше не только может, но и должно быть сильным и развитым.

В свое время В.И. Ленин писал: «От живого созерцания к абстрактному мышлению и от него к практике – таков диалектический путь познания истины, познания объективной реальности». Перефразируя это выражение, мы может утверждать: «От корректной терминологии к логически обоснованным суждениям и умозаключениям – таков единственный путь рационального развития государства и общества».      

В целом можно утверждать, что работа профессора В.А. Махонина, несмотря на кажущуюся узкую научную специализацию, к которой относится терминология, имеет глубокий смысл, прямо связанный с необходимостью развития рационального мышления. А предложенная им методология триединства диалектической и формальной логики, а также русского языка показала, что она продуктивна. Новый интеллектуальный продукт может быть полезным для ученых, аналитиков, преподавателей, аспирантов и студентов гуманитарных вузов.