Итоги Второй Карабахской войны: возрождение региона и закладка фундамента нового мирового порядка
Миф о бескровном распаде Советского Союза – один из самых живучих в нашу эпоху. Его крушение действительно не сопровождалось «большой кровью» вроде югославской: но мир помнит и стрельбу в Тбилиси, и танки в Баку, и столкновения в республиках Прибалтики. Однако расформирование СССР оставило на лицах истории 15 некогда братских республик не только кровавые следы: целый ворох национальных и территориальных конфликтов по сути замораживал, парализовывал целые регионы, одним из которых был Южный Кавказ.
Завершение недавней Второй Карабахской войны неизбежно оживит и экономические, и политические связи региона: в Южном Кавказе застучит карабахское сердце. Само карабахское урегулирование между тем открывает возможность формирования нового центра силы в регионе, который может лечь в основу многополярного мира.
Закавказье, или, как сейчас все чаще принято говорить, Южный Кавказ, – уникальный регион на мировой карте. Земля скифов и легендарного государства Урарту, лакомый кусок для римлян, византийцев и бесчисленных полков Тамерлана, перекресток народов, языков и религий, ключ на пути между Севером и Югом, между Западом и Востоком.
Его успешное функционирование и развитие было подорвано процессами, сопровождавшими распад Советского Союза. Причем речь не столько о войне, уничтожившей экономику региона.
Роль Карабаха двойственная: из-за уничтожения всякой инфраструктуры и оккупации региона армянскими воинскими формированиями Азербайджан ежегодно терял значительную потенциальную долю ВВП, а само наличие карабахского конфликта сковывало весь регион из-за невозможности любого взаимодействия Баку и Еревана, ранее успешно координировавшихся в рамках единой советской экономики.
Завершившаяся Трехсторонним соглашением при посредничестве России Вторая Карабахская война дает основания считать, что карабахская проблема может решиться как на локальном уровне (земли смогут осваиваться и развиваться, чего не было при оккупации значительной его части как «буферной зоны»), так и на региональном. При отсутствии возможности вооруженного конфликта естественные экономические процессы рано или поздно склонят Армению к взаимодействию с Азербайджаном и Турцией, что благотворно скажется на южнокавказской ситуации в целом.
Если говорить о внутриазербайджанских процессах, восстановление Карабаха знаменует для этой страны переход на принципиально новый идеологический этап: современное азербайджанское государство во многом родилось из карабахской травмы, и лозунг возвращения земель стал своего рода и национальной, и, что немаловажно, народной идеей. Возвращение Карабаха состоялось как раз накануне 30-летия обретения независимости, и сейчас перед руководством Азербайджана стоит непростая задача. С одной стороны, необходимо наметить цели дальнейшего развития государства и общества, с другой – сохранить достигнутый репутационный успех на международной арене, выразившийся по сути в признании международным сообществом результатов Второй Карабахской войны, не повлекшей ни широкого осуждения, ни тем более существенных санкций.
Репутационный успех этот достаточно хрупок: политическая система Азербайджана жестко централизована, что не добавляет ему популярности на Западе – и потому особенно пристальное внимание будет уделяться судьбе армянского населения Карабаха. Вне всякого сомнения, внешнеполитические противники Баку постараются всячески предавать огласке реальные или мнимые нарушения прав проживающих в Карабахе армян: потому необходимо решительное недопущение всякого рода притеснений, погромов и бытовых унижений. Азербайджанским средствам массовой информации и представителям власти также крайне важно придерживаться взвешенности, объективности и беспристрастности, не допускать оскорбительных и уничижительных высказываний в адрес армянского народа – и ради интересов Азербайджана, и ради достижения стабильного и долгосрочного мира в регионе
Крайне важна в этом плане и роль Трехстороннего соглашения: во-первых, Азербайджан избежал необходимости решать проблему с десятками тысяч беженцев из Ханкенди (Степанакерта) и окрестностей, что неизбежно привело бы к эксцессам и несчастным случаям. Во-вторых, Азербайджан вновь подтвердил репутацию государства – ответственного участника международных отношений. Попытка пересмотреть соглашение, вне всякого сомнения, будет крайне остро воспринята международным сообществом.
При этом необходимо понимать, что сохранение ныне достигнутого репутационного успеха для Азербайджана критически важно: будучи малой страной в окружении больших государств, Баку имеет возможность сохранить суверенитет и пространство для политического и экономического маневра, только успешно налаживая связи как со странами региона, так и с государствами за его пределами.
Президент Азербайджана Ильхам Алиев на прошедшей весной 2021 г. конференции в Университете ADA изложил экономическую программу возрождения Карабаха, рассказав о восстановлении электростанций и аэропортов, о налаживании инновационных систем управления городами и селами, о планах создания в регионе мощного несырьевого сектора экономики и по сути использования восстановления как драйвера для развития всей страны.
По оценкам директора Института экономики при Национальной академии наук Азербайджана Назима Иманова, за ближайшее десятилетие Баку может вложить в развитие Карабаха до $60 млрд. – учитывая, что ВВП республики оценивается примерно в $48 млрд., эта сумма выглядит близкой к фантастической. Центр «Евразийское развитие», в свою очередь, прогнозирует, что 3-4 процента ВВП страны ежегодно будут уходить на восстановление освобожденных от армянской оккупации земель.
Очевидно, что идея возрождения и восстановления будет использована и в политическом, идеологическом плане – в стране-победителе это будет сделать, несомненно, проще, нежели в Армении.
Армянская сторона Вторую Карабахскую войну вне всякого сомнения проиграла: разгром армянских формирований был тотальным, и лишь Трехстороннее соглашение позволило Еревану отчасти сохранить остатки самопровозглашенной Нагорно-Карабахской республики, не имеющей исторических перспектив. Руководству Армении предстоит сложнейшая задача по преодолению комплекса проигравшего, по донесению до народа мысли о выгодности и плодотворности взаимодействия с Азербайджаном.
В этом плане поражение в войне может сыграть терапевтическую роль: учитывая разницу в экономическом и военном потенциале между Баку и Ереваном, увеличивающуюся с каждым годом, сохранение статускво после 1993 г. было нереальным, как и победа в гипотетической войне с Азербайджаном. В то же время невозможно было представить согласие армянской стороны на мирное возвращение земель Азербайджану – исход Второй Карабахской войны силой вытолкнул Ереван в постконфликтное состояние, положил конец ситуации вечной подготовки к войне, которая никогда не могла быть выиграна.
Учитывая нестабильную политическую ситуацию, скорое возвращение Армении к последовательному взаимодействию с Азербайджаном представляется невозможным – речь скорее идет о средне- и долгосрочной перспективах, – однако неизбежным ввиду безальтернативности и экономической выгодности этого решения.
Полноценное возвращение Нагорного Карабаха в состав Азербайджана также стало чрезвычайно важным с общерегиональной точки зрения. Экономический эффект от разблокировки железнодорожного и иного транспортного сообщения в комментариях не нуждается: в советские годы Армения была ключевым железнодорожным «хабом» региона, и восстановление путей, вне всякого сомнения, подстегнет экономическое развитие региона.
Речь идет как о пути «Карс – Гюмри – Нахичевань – Мегри – Баку», так и о планируемой железной дороге «Карс – Ыгдыр – Нахичевань» – общей задачей станет интеграция региона к международным транспортным коридорам «Европа – Кавказ – Азия» и «Север – Юг».
Кроме того, возможно налаживание межгосударственной кооперации в области, например, изготовления трикотажной продукции в Армении из азербайджанского сырья – что позволит выходить на рынка ЕАЭС без таможенных сложностей – или в агропромышленной сфере. Иными словами, окончание карабахского кризиса даст импульс «форсированной интеграции» Армении в локальные экономические цепочки, что положительно скажется на ситуации в регионе.
Вторым важнейшим фактором стал фактор политический. Причем в рамках этого фактора речь идет не о самом факте возвращения Карабаха в состав Азербайджана, а о способе фиксации этого возвращения – а именно о Трехстороннем соглашении. Выступив ключевым участником соглашения, Россия не только помогла Азербайджану и Армении избежать катастрофического исхода войны – она смогла резко улучшить отношения с Азербайджаном.
Президент Азербайджана Ильхам Алиев открыто назвал Россию «дружественной страной», заявив, что компании из РФ могут претендовать на участие в восстановлении Карабаха.
Ликвидация предрассудков и налаживание экономического взаимодействия открывает широкую дорогу к взаимодействию политическому. Во-первых, сближение (по крайней мере тактическое) в нынешней ситуации необходимо самому Азербайджану: за время Карабахской войны при безоговорочной турецкой поддержке «турецкий крен» Баку стал очевиден. При безусловной близости двух государств и официально провозглашенном лозунге «Один народ – два государства» это несет риски: будучи этнически родственным государством, Азербайджан рискует «раствориться» в Турции этнически и политически, утратив часть суверенитета. В Баку это понимают, потому опора на Россию – противовес этой тенденции, позволяющей небольшому Азербайджану лавировать в сложном регионе в окружении мощных держав.
Во-вторых, решение карабахского вопроса создает платформу для сближения России и Турции, и так имеющих довольно высокий уровень взаимного доверия, что подчеркивалось президентами обеих стран. Более тесное взаимодействие может заложить основу формирования нового регионального центра силы, своего рода опорную колонну многополярного мира, что напрямую соответствует российским интересам.
Предпосылки для такого сближения четкие. Во-первых, Турция входит в НАТО, но проведением самостоятельной политики больше раскалывает Североатлантический альянс, нежели укрепляет его, что положительно воспринимается Россией – свидетельством чему можно назвать и символические поступки вроде заявлений, и реальные примеры взаимодействия вроде поставок Анкаре российских ЗРС С-400 и молчаливое одобрение поддержки Азербайджана. Можно с уверенностью утверждать, что если бы Азербайджан в возвращении территорий поддерживала другая страна НАТО – например, Великобритания или Франция, – реакция Москвы была бы иной.
Во-вторых, для России Турция удобный контрагент: в отличие от той же Великобритании, Анкара не обладает ядерным оружием и не представляет для Москвы военную угрозу. Потому военное руководство РФ может быть уверено, что турецкие власти никогда не перейдут российских «красных линий» и не будут претендовать на Крым или устраивать провокации на границах.
Наконец – стороны сближает взаимное уважение и признание равноправия. США не считают Россию равной страной, не признают за ней (как, впрочем, и за любым другим государством) право на сферу влияния, сферу интересов. Это взаимопонимание есть у Москвы и Анкары, что позволяет сторонам заключать формальные и неформальные соглашения и соблюдать их. Азербайджан здесь представляется ключевым государством – будучи объединенным с Турцией тюркским происхождением, а с Россией – постсоветским прошлым, он может содействовать налаживанию взаимопонимания двух государств и стать, сохраняя независимость, важнейшим элементом складывающегося регионального центра силы.
Иран на этом фоне выглядит проигравшей стороной: не наладив открытого и четкого взаимодействия с Россией (обе страны, например, соперничают за влияние в Сирии), в Южном Кавказе он влияние, несомненно, в значительной степени утратит.
Ключевым выводом для всего международного сообщества оказалось очередное поражение международного права – как четкого единого свода правил, который может мирно урегулировать практически любую спорную ситуацию – и принципа недопустимости использования силы для решения внешнеполитических задач. Правота с точки зрения закона не давала Азербайджану возможность мирно вернуть территории, вопрос решился только тогда, когда Баку был готов применить силу и заручиться поддержкой (или, по крайней мере, нейтралитетом) крупных государств. Причем не обязательно США и не обязательно западных – то есть урон нанесен и принципу западоцентричности международных отношений.
Подводя итог, можно сказать, что решение карабахского конфликта стало важнейшим событием региона в первой четверти XXI века. Возвращение Азербайджаном отторгнутых у него земель не только позволило Баку добиться реализации основной политической задачи с момента обретения независимости – оно дает «зеленый свет» экономическому возрождению региона и налаживанию межгосударственных связей, разорванных из-за политических причин. Более того – Карабах может стать фундаментом для возникновения нового мощного регионального центра силы, треугольника Москва – Баку – Анкара, имеющим все шансы стать одной из колонн, на которые опирается все активнее различимый на карте многополярный мир.
