Акцент внимания – на необходимость срочного принятия упреждающих действий в отношении западных «новых медиа» в преддверии 2024 года
Человек XXI века, даже соблюдающий информационную гигиену, отсекая мусорные потоки данных, все равно волей-неволей погружен в новостную повестку. Окружающие его люди обмениваются последними слухами, push-сообщения сайтов за секунду доносят суть события, фоновое радио, уведомления телеграм-каналов, длинные конфликтные треды на дружественных страницах в Facebook, директ-подсказки поисковых систем – и это далеко не полный перечень источников, которые так или иначе оказывают влияние на нашу картину мира. Самые агрессивные новости используют сразу несколько каналов, доводя процент насильственного ознакомления с информацией до максимума.
Постоянное информационное давление создает в индивидуальном инфополе человека своего рода «вакуоли» – пузыри, наполненные некими смыслами, которые не нужны человеку в повседневной жизни, но, благодаря непрерывной подпитке, они существуют и разрастаются. При активации события, напрямую воздействующего на человека, эти «вакуоли» прорываются и человек вспоминает или заново переживает ту информацию, которую в него вливали долго и безостановочно. Ни о каком критическом восприятии информации речи уже не идет: за то время, пока информационный пузырь «висит» в инфополе, человек уже привыкает воспринимать его как «реальность, объективно данную ему в ощущениях». И уже неважно, насколько она соответствует действительности, неважно, что есть опровержения и фактчекинг – наш усредненный потребитель информации уже присвоил ее, и теперь, скорее всего, будет транслировать дальше.
Это явление отложенного отравления информацией, насильственного насыщения индивидуального инфополя, если хотите – digital-пропаганда, имеет еще ряд особенностей. Первая – то, что в информации, которую заказчик непременно хочет донести до конечного потребителя и укоренить в его мозгу, есть уже оценочное суждение. Не в информации суть, оказывается, а в ее интерпретации. И в этой схеме критическая оценка события и факты подменяются мнением. И это мнение подается как доказательство, хотя ни одно оценочное суждение априори не является подтверждением факта.
Свежим и ярким примером можно назвать выборы и поствыборные процессы в Беларуси – здесь используются несколько десятков инструментов, позволяющих формировать общественное мнение по своему желанию, организовывать и направлять народные движения, достигать любых целей – от дестабилизации экономики до прямого захвата власти. Беларусь, на мой взгляд, стала далеко не первой страной-полигоном для испытания информационных манипулятивных массовых механик. Первоначально они разрабатывались для конкурентной борьбы за потребителя, затем – вполне естественно – перешли в электоральную сферу, сферу борьбы за избирателя. И в этом качестве оказались не менее эффективны.
Однако мы увидели только одну сторону медали, вторая – это ограничение конкурентам возможности использовать аналогичные инструменты. И здесь государства вступают в неравную борьбу с IT-гигантами, причем чем меньше государство, тем тяжелее ему сражаться за информационную независимость. Практически бесконтрольные, сети-монополисты могут по своему желанию регулировать информационные потоки: одну информацию допускать до читателя, другую – нет. На выборах этот инструмент приобретает колоссальное значение: один кандидат будет всячески превозноситься, второй – очерняться или замалчиваться, при этом стоп-словом будет, скажем, фамилия неугодного владельцам сетей человека. Как пример – блокировка постов в Facebook о подвиге 9-й роты псковских десантников и постов о Победе в Великой Отечественной войне.
Можно контролировать поступающую в общество информацию, регулируя алгоритмы поисковой выдачи: так люди будут получать в Топ-10 сайты с теми данными или с такой их интерпретацией, которые сформируют выгодное для заказчика общественное мнение. Со временем оно станет доминирующим, и носители исходного знания просто не будут услышаны. Итог – постепенное размывание повестки, тотальная дезинформация, сформированные «вручную» социальные события, программируемое развитие общества.
Только за 2019 год были заблокированы без каких-либо видимых причин тысячи аккаунтов. Пострадали аккаунты, которые работали по 3-4 года и за все это время не получили ни одного предупреждения от Instagram.
Теперь – о YouTube и использовании этого видеохостинга российскими СМИ. Просто дам цитату пресс-секретаря президента России Дмитрия Пескова: «Любая иностранная платформа может заблокировать ваш аккаунт в любую минуту. Если вы пользуетесь такими ресурсами, нет никаких гарантий, что этого не произойдет в любой момент. Ко всем зарубежным ресурсам нужно относиться с низкой степенью доверия».
Напомню, что официальный YouTube-канал телеканала «Царьград» был заблокирован Google 28 июля с.г. из-за «нарушения законодательства о санкциях и правилах торговли» – проще говоря, из-за того, что создатель «Царьграда» Константин Малофеев находится под санкциями США.
Не так давно YouTube обновил условия пользовательского соглашения: в частности, с 10 декабря 2019 г. видеосервис сможет заблокировать доступ аккаунта ко всему сервису или его части, если сочтет, что предоставление пользователю доступа больше не имеет коммерческого смысла. К примеру, YouTube заблокировал интервью с главврачом больницы в Коммунарке Денисом Проценко, которое к тому моменту уже посмотрели больше трех миллионов человек – оно было размещено на Russia Today. Потом сказали, что это было сделано по ошибке: без объяснений сняли, без объяснений вернули.
На фоне того, что власти США фактически наделили Google правом произвольно и без каких-либо оснований ограничивать свободу слова на подконтрольных ресурсах, перспектива уничтожения альтернативных медиа на подконтрольных корпорации площадках становится все более реальной. Репрессивные действия такого рода легитимизируются мейнстримными средствами массовой информации США и государств Евросоюза путем формирования образа фантомной угрозы «российского вмешательства» в политический процесс и инициации кампаний по борьбе с «токсичным контентом».
Еще одним из инструментов воздействия на избирателя, до этого времени не применявшимся, является маркировка аккаунтов в соцсетях как государственных, следовательно – проправительственных и, подразумевается, пропагандистских. Например, с февраля 2018 г. для американской аудитории все видеозаписи канала RT маркируются специальным предупреждением: зрителям указывают на то, что данное СМИ финансируется правительством РФ. В список стран, где государственные ресурсы маркируются, попали, вместе с Россией, Иран и Китай – страны, где влияние США сдерживается сильной государственной позицией.
Введение в Facebook маркировки СМИ, финансируемых правительствами других стран, тесно связано с предстоящими выборами президента США, которые состоятся в ноябре 2020 г. На подобные действия администраторы соцсети решились из-за паники в Соединенных Штатах вокруг возможного российского вмешательства в их выборы. Первые отметки получили российские РИА «Новости», Sputnik, Russia Today, китайское агентство Xinhua News и иранский телеканал Press TV. При этом, как заявил глава отдела политики кибербезопасности этой социальной сети Натаниел Глейхер, Facebook не будет помечать американские СМИ, «поскольку даже у государственных медиа в стране есть редакционная независимость».
Подобная политика двойных стандартов в отношении средств массовой информации и соцсетей, когда существуют СМИ США и «все остальные», проявляется повсеместно. По сути, это своего рода «холодная информационная война», в которой проамериканские ресурсы превентивно блокируют возможного «противника», оставляя за собой право тотальной цензуры. К американским или лояльным США каналам эти правила не применяются.
Обратимся к опыту стран, которые находятся в состоянии перманентной информационной войны уже долгие годы, как и Россия. Так, парламент Израиля обвинил Twitter в двойных стандартах из-за того, что сервис помечает твиты президента США Дональда Трампа как опасные, а посты аятоллы Хаменеи, который «буквально призывал к геноциду Израиля и еврейского народа», нет. В Twitter на это ответили, что твиты Трампа могут принести практический вред. Видимо, заявления аятоллы, пользующимся влиянием у миллионов мусульман, почему-то безвредны – логику этого ответа не поняли ни мы, ни Израиль, ни остальной мир.
Западные соцсети, пользующиеся новыми инструментами манипуляции общественным мнением или, если хотите, воздействия на общественное мнение, чутко относятся к выявлению «токсичности» публикаций – при этом стандарты для определения этой токсичности они устанавливают сами. Начиная с декабря 2019 г. Фондом защиты национальных ценностей было выявлено свыше 1200 ссылок на публикации в соцсетях «ВКонтакте», Instagram, Facebook и Twitter, содержащие в себе явные признаки неуважения к власти, государственным символам и обществу России. Согласились заблокировать порядка 20% ссылок, содержащих противоправный контент.
При этом российская сеть «ВКонтакте» сначала такие жалобы всерьез не воспринимала, это говорит о том, что серьезность новых форм коммуникации с избирателями через соцсети у нас недооценена, и в этом есть проблема. Но благодаря нашей совместной работе – Фонда и соцсети – «ВКонтакте» теперь может самостоятельно отсеивать и блокировать контент, содержащий признаки оскорбления госсимволов нашей страны.
Вывод офисов или отказ от создания официальных представительств в конкретно взятой стране – продуманный ход. К примеру, ни Twitter, ни YouTube, ни Facebook не подчиняются российской юрисдикции. Их деятельность в РФ остается вне закона; между тем они зарабатывают на наших гражданах и действуют в России так, как считают нужным, основываясь на собственной внутренней политике. Недавно Таганский суд Москвы вынес решение о назначении Twitter штрафа за нарушение закона о локализации баз данных пользователей в РФ, компании придется заплатить штраф в размере 4 млн. рублей, но в масштабах нашей страны этот штраф смело можно назвать микроскопическим.
В мире есть уже опыт борьбы с подобной саботажной тактикой, например, в Турции. Там приняли закон, обязывающий социальные медиа-платформы, включая Facebook, Twitter и YouTube, открывать офисы в Турции и выполнять требования правительства по блокировке или удалению контента. На выполнение требований у компаний будет 48 часов, в противном случае – штраф на сумму более $700 000. Новый закон, который, как ожидается, вступит в силу уже в 2020 г., также требует, чтобы компании хранили пользовательские данные в Турции. Основное условие распространения действия закона на ту или иную сеть – наличие миллиона турецких пользователей.
В данном направлении большой шаг вперед сделала Франция – там в июле 2019 г. одобрили поправки, согласно которым такие технологические компании, как Facebook и Google, будут обязаны удалить контент, который правительство Франции считает «языком ненависти», сообщает The Verge. В случае полного одобрения поправок, социальные сети должны будут в течение 24 часов удалять враждебные высказывания со своих платформ после их выявления.
Не могу не отметить закон, принятый властями Германии 1 января 2018 г., ставший практически флагманом для аналогичных инициатив в других странах. Этот закон об отношении в соцсетях, известный как NetzDG, обязывает крупные сетевые платформы – Facebook, Twitter, YouTube, Instagram – в течение 24 часов удалять незаконный контент. Незаконным контент признается, если он нарушает одну из 22 статей Уголовного кодекса Германии. Для примера: это могут быть оскорбления представителей власти, призывы к насилию, дискриминация по какому-либо признаку, экстремизм. Размер штрафа – от 50 тысяч евро за каждое нарушение, и сумма, учитывая объемы информации соцсетей, может достичь в совокупности несколько миллионов евро.
Сингапур, Филиппины и Россия взяли данный документ за модель для разработки собственного законодательства, но не могу не отметить, что российские власти приняли наиболее мягкий вариант. Но даже в мягком виде законы, направленные на регулирование отношений в соцсетях, вызывают сопротивление и требования к еще большему смягчению тех или иных пунктов, что в целом приводит к тому, что в 2020 г. в России так и не сложилось эффективной, контролирующей сферу Интернет системы.
По сути, соцсети, видеохостинги, мессенджеры, наиболее популярные в нашей стране, России же неподконтрольны. И могут быть использованы как идеологическое оружие. Дезинформационные кампании ведутся целенаправленно с целью дискредитировать руководство страны, институты государственной власти и размыть духовно-нравственные основы общества. При этом могут использоваться, казалось бы, микроскопические инструменты, вызывающие крохотные эмоциональные всплески. Но когда эти всплески накапливаются, формируется подсознательное отношение – негативное или позитивное.
Опять же, мы можем привести в пример опыт Беларуси: в мессенджере Telegram появилась новая функция, которая меняет белорусский флаг. Теперь пользователи могут увидеть бело-красно-белый флаг. Для этого необходимо в отдельном сообщении отправить существующее emoji с красно-зеленым флагом.
Насколько серьезно относятся мировые лидеры к социальным сетям, показывает история противостояния Китая и США за TikTok. Напомню, что в начале августа 2020 г. Дональд Трамп подписал указ о запрете китайского приложения TikTok и мессенджера WeChat в Соединенных Штатах. Однако TikTok может избежать блокировки, если ее американский бизнес выкупит компания из США: покупкой сразу же заинтересовались в Microsoft. Таким образом, TikTok, приложение для смартфонов, оказалось в центре геополитического противостояния двух мировых гигантов.
В интернет-издании «Взгляд» я писал и о том, что Facebook систематически не желает соблюдать российское законодательство, а также проводит политику не просто двойных, но и «тройных стандартов» по отношению к нам. Более того, мною было отмечено и то, что к газетным статьям и комментариям в социальных сетях о высоких целях Google и Facebook стоит относиться скептически, так как они в течение многих лет тайно размещают в американских газетах авторские колонки от имени владельцев малого бизнеса, ученых и целых аналитических центров.
Все подтверждается вновь. Марк Цукерберг, основатель социальной сети Facebook, оказывается, убедил президента США Дональда Трампа в том, что рост китайских IT-компаний представляет прямую угрозу для американского бизнеса, а также поспособствовал блокировке TikTok. Отмечу, что Цукерберг пытался привлечь внимание к угрозе со стороны китайского бизнеса еще 17 октября прошлого года во время выступления перед студентами в Вашингтоне. Тогда он заявил, что TikTok, принадлежащий китайской компании ByteDance, не разделяет взгляды Facebook на свободу выражения мнений, представляет риск для ценностей США и технологического превосходства. Кроме того, глава Facebook якобы обсуждал TikTok на встречах с несколькими сенаторами. После этого сенаторы Том Коттон и Чак Шумер инициировали расследование в отношении популярной социальной сети.
Представители Facebook тут же поспешили заявить, что Цукерберг никогда не выступал за запрет TikTok, а о конкуренции заявлял публично: «Марк никогда не выступал за запрет TikTok. Он неоднократно публично заявлял, что самыми большими конкурентами американских технологических компаний являются китайские компании, ценности которых не соответствуют демократическим идеалам, в частности, свободе слова. Смешно предполагать, что давние опасения по поводу национальной безопасности, поднятые политиками, были сформированы только заявлениями Марка».
Для Общественной палаты РФ мной не так давно была подготовлена аналитическая справка «12 новых информационных угроз для гражданского общества», в которой перечислены наиболее актуальные цифровые опасности, подстерегающие обычного человека на просторах Сети. Одна из таких угроз – зависимость отечественного сегмента Сети от иностранного программного обеспечения. Пандемия коронавируса все это обнажила и показала зримо и ярко. Многие органы исполнительной власти РФ столкнулись с проблемой проведения совещаний на удаленном доступе. Например, выбирали известные платформы, которые буквально «ложились», не выдерживая трафик. Совещания срывались, переносились, многие структуры (не только власть, но и бизнес, НКО, СМИ) переходили на ip-телефонию и банальную электронную почту.
Но это еще полбеды, главная проблема – почти все эти совещания проводятся с помощью западных онлайн-платформ. При этом в открытом доступе оказались тысячи записей видеозвонков из сервиса Zoom. Видео доступны в YouTube и Vimeo под однотипными названиями, которые Zoom присваивает записям разговоров при нажатии кнопки Record.
Financial Times пишет, что компания Google запретила своим сотрудникам скачивать приложение Zoom для использования в рабочих целях. Больше того: заблокировала доступ к нему на рабочих компьютерах. Главная причина этого решения, как пояснили в компании, – проблемы с безопасностью сервиса. Кроме того, источники сообщили Financial Times, что парламентский пристав Сената Конгресса США, в чьи обязанности входит решение дисциплинарных вопросов, попросил сенаторов не использовать сервис видеоконференций Zoom для проведения онлайн-совещаний и других рабочих встреч из-за опасений в сфере безопасности.
Но и это еще не все: власти Сингапура запретили школьным учителям пользоваться сервисом Zoom из-за инцидентов с «зумбомбингом». Речь идет о хакерских атаках на школьные чаты, когда во время онлайн-урока на экране возникают неприличные изображения. Жертвами «зумбомбинга» стали школьники и учителя в разных странах, включая Россию.
И все-таки основной целью атак являются электоральные процессы и граждане России как избиратели. За последнее десятилетие социальные сети в различных странах стали важным фактором политической мобилизации, особенно — протестной. Первыми случаями массового использования интернет-коммуникации посредством социальных сетей во время протестных акций можно назвать антиправительственные акции в Иране и Молдавии. Протестное выступление в Кишиневе, к примеру, впоследствии даже назвали первой «Революцией Твиттера», поскольку именно социальная сеть Twitter стала одним из главных инструментов распространения информации о политической акции, мобилизации и координации действий участников протестного выступления.
Практически ни один крупный политический протест в 2000-х годах не обходился без использования социальных сетей. Например, благодаря этим ресурсам организаторам масштабных политических акций удавалось скоординировать достаточно разрозненные группы гражданских сил, политических движений и организаций во время «арабской весны».
В конце 2011-2012 гг. массовые уличные протесты, связанные с несогласием участников с итогами парламентских выборов и желанием заявить о своей гражданско-политической позиции, прошли в крупных городах России, прежде всего в Москве. Социальные сети в этих случаях были ключевыми источниками информации о происходящем как для непосредственно протестующих, так и для широкой общественности. Благодаря социальным сетям участники акций не только обеспечивали оперативную мобилизацию и координацию своих действий, но и в режиме реального времени сообщали о том, что происходило на улицах и площадях, об ответных действиях властей и правоохранительных органов.
В последующие годы использование интернет-ресурсов, и в частности, социальных сетей, в протестном политическом участии стало неотъемлемой практикой. Так, «ВКонтакте» и Facebook были основными площадками для распространения информации о «молчаливых» протестах в Белоруссии, а сама серия протестных акций носила название «Революция через социальные сети».
Очевидно, что Интернет и социальные сети в ХХI веке трансформировали как политический процесс, так и формы политического участия. Особенно важен тот факт, что пользователями социальных сетей в России являются в основном молодые граждане (их доля 85%), которые в большинстве своем (почти 70%) предпочитают использовать именно такие интернет-ресурсы в качестве источника информации и актуальных новостей. Интернет становится для них и основным «средством массовой информации», и площадкой для защиты своих интересов и выражения гражданского недовольства: виртуальные инструменты вносят изменения в традиционные формы протеста, отодвигают их на второй план, упрощают процесс организации массовых акций.
Это то, что касается весомости угроз и влияния социальных сетей на геополитику и общественные процессы. Если еще пять лет назад манипулятивные технологии были неочевидны и факты оказания давления казались разрозненными и хаотичными, теперь это все складывается во вполне определенную систему, позволяющую с равным успехом манипулировать избирательными процессами в разных странах, общественными движениями и даже революциями, устранять из медиа-поля нежелательных персон, подавать информацию в нужном ключе и регулировать информационные потоки.
Второй важной частью этого глобального процесса, который затрагивает все население, является вывод дезинформации на новый уровень, а также противостояние ей. Но это тема отдельного исследования.
Резюмируем: практически все соцсети и иностранные информационные ресурсы не имеют юридического представительства в России. Как с ними заключают договоры на размещение рекламы? Получая деньги от организаций на размещение рекламы, эти компании не платят ни копейки налогов в бюджет РФ. Это миллиарды долларов ежегодно, которые выкачиваются из нашей страны при попустительстве (получается так) ряда органов власти.
Нарушая законы РФ, данные компании не несут никакой юридической ответственности ни за свои действия, ни за действия своих модераторов, ни за действия тех поставщиков контента, который они условно бесплатно размещают и продвигают в информационном пространстве России. Эти иностранные компании до сих пор не признаны монополистами, хотя более 80% взрослого населения пользуются их услугами, а более 40% детей и подростков подвержены влиянию контента, который на ресурсах этих компаний размещается и продвигается.
Используя слабое законодательство и факт размещения офисов на территории других государств, иностранные соцсети формируют выгодную им «социальную реальность», допуская до людей только ту информацию и только в том формате, которая создаст «правильную» картину мира, вызовет нужную реакцию – в том числе и во время избирательного процесса. Страна в данном случае значения не имеет – влияние оказывается в глобальном масштабе. Одним из инструментов манипуляции является маркировка ресурсов с противостоящим мнением как «прогосударственных», в сложных случаях – уничтожение аккаунтов, без объяснений и без восстановления.
Еще одной проблемой слабого контроля над социальными сетями со стороны российских властей является рост фейковой информации и тотальное отсутствие медиа-грамотности в обществе: пользователи не в состоянии отличить факты от фактоидов, и с равной степенью доверия воспринимают любую информацию, становясь зависимыми и управляемыми. Несмотря на то, что соцсети пытаются бороться с фейками, успехи фактчекинга в них пока вызывают сомнения. На мой взгляд, причина этому – двойные стандарты в формировании информационных потоков, деление информации не на правдивую и ложную, а на «свою» и «чужую».
Сейчас мы видим, как эти технологии используются в регулировании протестных настроений в Беларуси. И в преддверии наших выборов 2024 года можно предположить, что на небольшой сопредельной стране с населением, по менталитету и политическим предпочтениям сходным с российскими, происходит своего рода «обкатка сценария». Который, будучи реализован в России, создаст взрывоопасную общественную обстановку и дестабилизирует нашу страну. Этого можно из бежать, приняв упреждающие меры государственного масштаба и существенно повысив медиаграмотность российских интернет-пользователей.
