Самый массовый танк тридцатых стал ветераном пяти войн и вооруженных конфликтов
Исполняется 90 лет танку, оставившему заметный след в истории танкового вооружения в мире и в Советском Союзе в особенности. Ему довелось стать еще и долгожителем, не канув в небытие в горниле Второй мировой войны, как это произошло с рядом боевых машин, принятых на вооружение позже нашего героя, а оставаться в строю до начала 70-х годов XX века. Речь пойдет о танке Vickers Мк. Е и его «родном брате» Т-26.
Проект этого танка был разработан фирмой Vickers-Armstrongs в 1928-1929 гг. в инициативном порядке – он изначально не предназначался для армии Великобритании. После Первой мировой войны в странах-победительницах было очень сильно пацифистское движение, вооруженные силы сокращались и разговоры о создании новых типов вооружений могли вестись по преимуществу только шепотом. В этих условиях маркетологи Vickers-Armstrongs, решив создать образец нового типа вооружения, который не смогут сделать в большинстве менее технически развитых государствах «второго мира», сделали в принципе правильный ход. Решено было сосредоточить усилия на танке. Танки на полях сражений появились совсем недавно, и только у англичан и французов был реальный опыт их боевого применения, что могло дать толчок к дальнейшему совершенствованию бронетанковой техники.
Специалисты Vickers-Armstrongs сделали правильный вывод о необходимости создания легкого танка для сопровождения наступающей пехоты. Анализ боевых задач, стоящих перед таким танком, определил основные тактико-технические требования к нему: размеры должны быть небольшими, чтобы затруднить поражение противником; боевой вес около шести тонн – чтобы обеспечить приемлемую проходимость на поле боя, изрытом окопами и воронками; скорость должна быть такой, чтобы обеспечить сопровождение бегущей в атаку пехоты и не оторваться от нее; вооружение обеспечивать поражение огневых точек и отдельных стрелков противника, а броня защищать от пулеметного огня и осколков снарядов.
Разработчики решили отказаться от концепции универсального танка и подготовили три варианта на базе одного шасси. Основным считался двухбашенный танк (Model A) с пулеметным вооружение для «расчистки» вражеских окопов и сопровождения своей пехоты. Для его поддержки предназначался однобашенный танк огневой поддержки (Model B), вооруженный 47-мм пушкой. Бороться с танками противника должна была машина с двумя 37-мм пушками, установленными в лобовом и кормовом листах неподвижной рубки (Model С).
Фирма Vickers-Armstrongs предприняла беспрецедентные для того времени рекламные усилия по продвижению своего танка прежде всего в Польшу, СССР, Китай и Японию, имевшие между собой натянутые отношения и территориальные споры, но не имевшие танковой промышленности. Танк рекламировался во всех возможных подробностях, а условия покупки были весьма приемлемыми. И усилия британцев не пропали даром.
К концу 20-х годов XX века танковый парк Красной Армии состоял из танков сопровождения пехоты Т-18 (МС-1) собственной разработки и разнотипных машин английского и французского производства – трофеями периода Гражданской войны. Первые выпускались небольшой серией и отличались посредственными характеристиками. Техническое состояние большинства иностранных танков было плачевным, а их ТТХ, определявшиеся при разработке исходя из реалий позиционной войны на Западном фронте, не отвечали потребностям Красной Армии.
Состояния дел с проектированием новых образцов бронетанковой техники в СССР на тот момент не внушало оптимизма и не давало повода рассчитывать на быстрое создание серийных машин, способных конкурировать с новейшими зарубежными. Выход напрашивался сам собой – обратиться к иностранному опыту.
В 1930 г. была создана закупочная комиссия под руководством И.А. Халепского, на тот момент начальника Управления механизации и моторизации РККА, и начальника инженерно-конструкторского бюро по танкам С.А. Гинзбурга. Ее приоритетными задачами являлись отбор и закупка образцов танков, тракторов и автомобилей, пригодных для принятия на вооружение РККА.
Весной 1930 г. комиссия направилась в Великобританию, считавшуюся в те годы мировым лидером в производстве бронетехники. И, конечно, легкий танк Vickers Mk. E привлек внимание советских специалистов. Комиссия высказала пожелание приобрести лишь по одному экземпляру нужной техники, но продавать одиночные образцы, а тем более с документацией, фирма отказалась. В результате дальнейших переговоров было достигнуто соглашение о закупке малых партий танков, в том числе – 15 единиц Mk. E стоимостью 42 тыс. рублей в ценах 1931 г., с полным комплектом технической документации и лицензией на производство в СССР. Поставки танков должны были быть осуществлены с сентября 1930 по январь 1931 г. Vickers-Armstrongs предложила несколько вариантов танка: Model A с двумя одноместными башнями с 7,7-мм пулеметами Vickers и Model B с двухместной башней с 47-мм короткоствольной пушкой и 7,7-мм пулеметом. Однако советская сторона закупила только двухбашенные машины. В СССР Mk. E получил обозначение В-26. Сборка танков осуществлялась на заводе Vickers-Armstrongs, но для лучшего ознакомления с технологией в ней принимали участие и советские специалисты. Первый В-26 был отправлен в СССР 22 октября 1930 г., а до конца года заказчик получил еще три танка.
Эти танки поступили в распоряжение «специальной комиссии по новым танкам РККА», работу которой возглавлял С. Гинзбург. И не случайно, так как и перед этой комиссией стояла все та же задача – выбор перспективного танка для принятия на вооружение армии. С 24 декабря 1930 г. по 5 января 1931 г. три В-26 были подвергнуты испытаниям в тогдашнем ближнем Подмосковье – в районе Поклонной горы. Там же состоялся показ танка командованию Красной Армии и Московского военного округа.
Специалисты комиссии подвергли конструкцию танка пристальному изучению, сравнивая ее достоинства и недостатки с конструкцией разработанного в СССР в 1929 г. танка сопровождения пехоты Т-19. Заслушав доклад Иннокентия Халепского о ходе работ по новым танкам, Реввоенсовет РККА 13 февраля 1931 г. постановил принять В-26 на вооружение Красной Армии как «основной танк сопровождения общевойсковых частей и соединений, а также танковых и механизированных частей РГК» с присвоением ему индекса Т-26.
Для производства Т-26 за отсутствием альтернатив был выбран ленинградский завод «Большевик», до этого занимавшийся выпуском Т-18 (до революции предприятие называлось Обуховский завод, являясь одним из передовых предприятий оборонной отрасли Российской империи, поставлявшее образцы вооружения для армии и флота). Позднее к производству танка предполагалось подключить и достраивавшийся Сталинградский тракторный завод. Проектными работами по подготовке серийного выпуска танков, а впоследствии и их модернизацией, руководил Семен Александрович Гинзбург. Красной Армии требовалось как можно больше современных танков, и первоначально заводу «Большевик» был выдан план на 500 Т-26 с их поставкой в 1931 г. Очень скоро стало очевидно, что построить такое количество боевых машин нереально, и это число было сокращено до 300 с выпуском первого танка не позднее 1 мая. Но и этой цифры достичь не удалось. Хотя завод ранее выпускал с таким темпом Т-18, новый танк оказался значительно сложнее в производстве. Весной 1931 г. были изготовлены два эталонных экземпляра танка. Надо отметить, что подготовкой к производству и внедрением в серию Т-26 занимался отдел, первоначально состоявший лишь из пяти человек. К 1 мая были окончены рабочие чертежи, а 16 июня одобрен технологический процесс и начато изготовление оборудования и оснастки для серийного производства.
В июле 1931 г. началось изготовление новых машин по временной технологии с широким использованием импортных комплектующих и по английским чертежам «установочной партии» из 10 танков с корпусами из неброневой стали. Конструкция этих машин, в точности повторяя британский оригинал, отличалась лишь вооружением – два советских 7,62-мм пулемета ДТ – и способом его крепления в башнях. После начала его производства сразу выявился ряд серьезных проблем. Хотя конструкторский коллектив с самого начала работ неоднократно предлагал ввести доработки, направленные на упрощение технологии изготовления, эти попытки пресекались высшим руководством, считавшим недопустимым отклонение от английского образца. Больше всего проблем было с двигателем танка, который, несмотря на кажущуюся простоту, требовал более высокой культуры производства, чем мог обеспечить завод «Большевик». Первое время считалось нормальным, если брак по двигателям составлял до 65%. В итоге на танках установочной партии отечественные двигатели фактически не работали, и передвигаться танки могли лишь при перестановке на них импортного двигателя с имевшегося на заводе эталонного В-26.
Кроме этого, Ижорскому заводу, поставлявшему броневые корпуса, несмотря на многолетний опыт производства брони для флота Российской империи, а также и для бронеавтомобилей, поначалу не удавалось наладить производство 13-мм бронелистов. В результате из-за высокого процента брака вместо требуемых применялись 10-11-мм листы. Но и они имели многочисленные сквозные трещины из-за низкого качества производства. Корпуса первых танков на испытаниях пробивались 7,62-мм винтовочной бронебойной пулей с дистанции 150-200 м. Как результат – до ноября бронелисты крепились к каркасу не заклепками, как было положено по технологии, а болтами и винтами, чтобы обеспечить в последующем замену на кондиционные.
В августе 1931 г. началось изготовление первой серийной партии из 15 танков. Но и на них двигатели оказались неработоспособны, и добиться движения серийных танков своим ходом удалось только осенью того же года. Начиная со второй серии (осень 1931 г.), на танки стали устанавливать новые башни, отличавшиеся от башен предсерийных машин увеличенной высотой, со смотровыми лючком и щелями в верхней части, более приспособленными для производства на имеющемся в СССР оборудовании. Также для улучшения условий работы мотора его отодвинули на 77 мм ближе к корме, что потребовало удлинения кардана, изменения формы кормового листа и креплений глушителя. В щитке водителя прорезали узкую щель.
Спешка с освоением производства привела к тому, что на заводе до 1934 г. не было точно установленного технологического процесса, а стоимость танков почти вдвое превышала стоимость изготовленных в Великобритании В-26. К концу 1931 г. были собраны 120 машин, но из-за низкого качества ни одну не удавалось сдать военной приемке. Лишь после длительных переговоров представители РККА согласились принять по разным данным 88 или 100 танков, причем 35 из них – условно, так как они имели корпуса из неброневой стали.
Стало ясно, что без адаптации конструкции к возможностям советской промышленности не обойтись. В феврале 1932 г. Комитет обороны при СНК СССР разрешил заводу вносить в конструкцию танка любые изменения, которые «не снижали бы боевых качеств и способствовали увеличению выпуска». Кроме того, для лучшей организации работ танковое производство на заводе «Большевик» было с февраля выделено в отдельный завод №174. Число предприятий-смежников к концу 1932 г. достигло 15, на них, как и на головном заводе, не сразу удалось наладить выпуск комплектующих для Т-26 с требуемым качеством.
Конструкция танка в ходе производства постоянно совершенствовалась. С начала 1932 г. были введены новые топливный и масляный баки, а с 1 марта на Т-26 начали устанавливать короб над решеткой воздуховывода, защищавший моторный отсек от попадания осадков. Осенью 1932 г. для быстроты доступа к трансмиссии танка в верхнем переднем броневом листе сделали откидной люк.
В январе – марте 1932 г. была выпущена партия из 22 машин со сварными корпусами, но из-за отсутствия производственной базы в тот период сварка распространения не получила. Тем не менее в 1932-1933 гг. сварка начала постепенно внедряться в конструкцию корпусов и башен, при этом параллельно могли выпускаться корпуса как цельноклепаной и цельносварной конструкции, так и смешанные – клепано-сварные. На корпуса, независимо от конструкции, могли устанавливаться башни как клепаные или сварные, так и смешанной конструкции, причем на один танк порой попадали башни разных типов. С сентября 1932 г. было усилено бронирование – 13-мм броневые листы заменили на 15-мм.
Велись работы и по повышению боевых характеристик Т-26, прежде всего, его огневой мощи. Для поражения обороняющейся на подготовленных позициях пехоты одних пулеметов было уже недостаточно. Требовалась пушка. И ее поставили на танки, но не на каждый. Параллельно выпускались два варианта танков – с пулеметным вооружением и с пулеметно-пушечным, состоявшим из пулемета ДТ в левой башне и 37-мм пушки – в правой. Пулеметные танки в конце 1932 г. начали выпускаться с шаровыми установками для новых пулеметов ДТУ, но поскольку последние были вскоре сняты с производства, танки этих серий оказались безоружными и на них в дальнейшем пришлось заменить лобовые листы башен на подходящие для установки первоначальных ДТ образца 1929 г. На пушечных танках устанавливалась 37-мм пушка Гочкисса или ее модифицированный вариант «Гочкисс-ПС». Но выпуск этих орудий сворачивался, и для вооружения Т-26 пришлось демонтировать пушки с выводившихся из боевых частей Т-18 и даже Renault FT-17, вооруженным аналогичным орудием.
Всего в войска поступило 1617 двухбашенных Т-26, из которых пушечно-пулеметное вооружение имели около 450, в том числе около 20-30 машин были вооружены новыми 37-мм танковыми пушками образца 1930 г. Б-3. Большая часть этих танков уже не были клонами английского танка Vickers Мк. Е и даже внешне отличались от него.
Еще дальше от британского прототипа ушел однобашенный Т-26 с большой башней, поставленный на производство в 1933 г. Этот танк задумывался в качестве истребителя танков и вооружался 45-мм пушкой образца 1932 г. (заводской индекс 20К). Как мы помним, Model С подобного назначения вращающейся башни не имела и вооружать ее планировалось двумя 37-мм пушками. По сравнению с 37-мм новая 45-мм советская пушка (кстати, свою родословную она вела от немецкого противотанкового орудия) имела большую бронепробиваемость и намного более эффективный осколочный снаряд (118 граммов взрывчатого вещества против 22 граммов у 37-мм снаряда). Это давало возможность использовать новый танк не только в роли специализированного истребителя, но и заменить им двухбашенный вариант в роли универсального танка для поддержки пехоты.
Таким образом, начиная с 1933 г. пути развития конструкции советского и английского танков окончательно разошлись. Кроме СССР танк Vickers Мк. Е закупили Польша (38 машин), Финляндия (33 машины), Китайская Республика (20 шт.). По нескольку танков купили еще семь стран.
В Советском Союзе на протяжении десяти лет предпринимались усилия по повышению боевых характеристик Т-26 и совершенствованию технологии его производства. И хотя официально модификации никоим образом не обозначались, было принято указывать год производства или особенности конструкции. С 1933 г. в серии остались только однобашенные танки. С 1934 г. в верхнем подбашенном листе стали устанавливать вентилятор для удаления пороховых газов от пушки. Удалось несколько форсировать двигатель, который теперь развивал мощность до 92 л.с. Сделали более удобными лючки для доступа к различным системам и агрегатам. В 1935-1936 гг. был окончательно совершен переход к сварным корпусам, а трудоемкая в изготовлении сварная маска орудия была с 1935 г. заменена штампованной. В моторном отделении удалось разместить дополнительный топливный бак, что несколько увеличило запас хода. С конца 1935 г. на Т-26 начали устанавливать дополнительную шаровую установку с пулеметом ДТ в кормовом листе башни, а часть пулеметов взамен диоптрических стали комплектовать оптическими прицелами, которые, впрочем, в войсках не пользовались популярностью и впоследствии были сняты.
По мере поступления от промышленности танковых радиостанций 71-ТК их стали устанавливать на Т-26. Танк в этом случае комплектовался поручневой антенной вокруг башни и именовался «радийным» (машины без радиостанций назывались «линейные»). Поручневая антенна была удобна для танкового десанта, но, как показал опыт боев, позволяла противнику уже на дальних дистанциях выявлять командирские машины, так как именно командиры от взвода и выше получали радийные Т-26 в первую очередь. С 1935 г. для ведения боевых действий ночью каждый пятый Т-26 стали комплектовать двумя закрепленными на маске орудия прожекторами – так называемыми «фарами боевого света». С 1937 г. на часть танков Т-26 стали устанавливать вращающуюся зенитную турель П-40 для пулемета ДТ, которая конструктивно совмещалась с крышкой люка башни.
Поскольку резиновые бандажи опорных катков в ходе эксплуатации в войсках не выдерживали нагрузок и разрушались, в 1936 г. были введены опорные катки со сменными бандажами, крепившимися шпильками. Резину, из которой раньше делалась грузошина, заменили синтетическим каучуком, производство которого успешно освоили в СССР раньше, чем в странах Западной Европы. Позже была изменена конструкция натяжного механизма гусеничных цепей, траки для которых теперь изготавливались методом горячей штамповки. Пальцы для крепления траков стали закаливать токами высокой частоты, что позволило резко поднять их прочность. Новые гусеницы оказались весьма удачными и намного превосходили по пробегу ранее выпускавшиеся.
Развитие технологий на оборонных предприятиях Советского Союза позволило вернуться к ранее отвергнутым проектам. Запущенная в производство в 1938 г. модификация танка имела старый бронекорпус, но новую башню конической формы, что должно было несколько повысить защищенность машины. В этом же году была принята на вооружение Красной Армии 45-мм танковая пушка 20К образца 1938 г., которая тут же стала устанавливаться на Т-26. Пушка имела электроспуск и стабилизированный прицел ТОП-1, который существенно повышал возможность поражения цели при ведении огня с ходу.
В 1939 г. машина претерпела последнюю модернизацию. Танк (также использовалось обозначение Т-26-1) получил подбашенную коробку с наклонными листами, толщину которых увеличили с 15 до 20 мм, увеличилась боеукладка, чему способствовало изъятие на большей части Т-26 данного выпуска тыльного пулемета. Практика стрельбы показала, что вести прицельный огонь из этого пулемета практически невозможно. Лобовая деталь башни изготавливалась как сварной, так и штампованной. Особенностью танка стала специальная защитная крышка над жалюзи радиатора. Танк получил радиостанцию 71-ТК-З; поручневая антенна была заменена на штыревую. Съемные бандажи опорных катков стали крепиться болтами вместо шпилек.
Все эти изменения привели к тому, что масса Т-26 превысила 10 тонн. Несмотря на очередное усиление конструкции, ходовая часть работала на пределе. Часто, особенно при поворотах, танк стал терять гусеницы. Его максимальную скорость пришлось снизить до 30 км/ч (чего, впрочем, с избытком хватало для сопровождения атакующей пехоты), запас топлива в 290 литров позволял пройти 200-225 км при движении по шоссе и 150-170 км по грунтовым дорогам. Ходовые качества танка заметно ухудшились.
Однако все эти новшества не позволили повысить боевые характеристики Т-26. Уже в 1938 г. стало ясно, что танк не отвечает современным требованиям. Новые противотанковые пушки и ружья, появившиеся у армий вероятных противников, легко поражали Т-26 на дистанциях 500-700 м. Хорошая пушка Т-26 еще справлялась с задачей поражения бронетехники противника, но ее огневой мощи не хватало для поражения огневых точек, а условия наблюдения из танка за полем боя не отвечали требованиям быстрого поиска целей, тем более таких, как пулеметы и замаскированные противотанковые орудия. Конструкторам было ясно – Т-26 больше не имеет запаса для модернизации и его надо заменять на новый танк. Но такой танк еще предстояло создать.
Несмотря на то что «приговор» прозвучал, Т-26 оставался в серии на ленинградском заводе №174 до конца 1940 г. Более того, в этом году был достигнут пик производства – заказчику сдали 1601 танк. В первых числах февраля 1941 г. цеха завода №174 покинули последние Т-26, принятые представителями военной приемки.
Т-26, пожалуй, как ни один другой танк РККА, в процессе эксплуатации в войсковых частях подвергся большому числу доработок. В ходе почти 10-летней эксплуатации в войсках танки неоднократно ремонтировались. Часть узлов и агрегатов менялась силами воинских частей, а часть – в заводских условиях. В результате многие танки ранних выпусков приобретали черты машин более позднего изготовления. Танки Т-26 выпуска до 1939 г., принявшие участие в Советско-финляндской войне 1939-1940 гг., в ходе проведения восстановительного ремонта также получали новые агрегаты, которые выпускала на тот момент промышленность. Это часто сказывалось на внешнем виде, приближая их к танкам позднего срока производства. Следы установки более поздних элементов конструкции на танки ранних годов производства отчетливо прослеживаются на многих сохранившихся образцах Т-26. Особенно это заметно на элементах ходовой части.
Всего Красная Армия за период производства получила 10 186 танков Т-26 всех модификаций. Таким образом, по состоянию на конец 1940 г. Т-26 стал самым массовым танком не только в Красной Армии, но и во всех других иностранных армиях. Производство их по годам представлено в Таблице 1.
Таблица 1. Производство танков Т-26 на заводе №174 имени К.Е. Ворошилова в 1931-1941 гг.
Следует упомянуть, что на базе танка Т-26 были созданы и строились серийно химические танки. Они вооружались одним пулеметом ДТ и устройством метания огнесмеси (огнеметом), установленным в одной малой башне, а также устройствами распыления отравляющих веществ и дымопуска. Официально они обозначались буквами ХТ (химический танк) или БХМ-3 (боевая химическая машина). Уже после Великой Отечественной войны, видимо по опыту основного вида применения этих танков, появилось обозначение ОТ (огнеметный танк). На базе двухбашенного Т-26 в 1933-1936 гг. было выпущено 615 танков ХТ-26. В период с 1938 по конец 1939 г. на базе линейного однобашенного танка было изготовлено 324 танка ХТ-130, имевших улучшенный огнемет (выбрасывал смесь на дальность до 50 м против 30 м у ХТ-26) и больший запас огнесмеси. Затем производились ХТ-133 с идентичным оборудованием, но на базе танка с наклонной броневой подбашенной коробкой. Их было выпущено около 360 штук. Также небольшой серией на базе Т-26 выпускались саперные танки (около 70 штук) и самоходные артиллерийские установки с 76-мм полковой пушкой.
Впервые в бой Т-26 пошли в Испании, куда Советский Союз поставил 296 танков. Но первой серьезной проверкой для Т-26 стала война с Финляндией, после которой стало очевидно, что танк в своем основном предназначении не способен в полной мере и эффективно решать задачи сопровождения атакующей пехоты. Но машин этого типа в Красной Армии было много, и никто не собирался отказываться от их использования. К началу Великой Отечественной войны в западных приграничных округах имелось 4221 танк Т-26 различных годов выпуска и в различном техническом состоянии (см. Таблицу 2). В основном Т-26 входили в состав танковых и отчасти механизированных дивизий, объединенных в 16 механизированных корпусов. Причем в 12-м, 14-м и 22-м мехкорпусах танки этого типа (в сумме 1431 машина) составляли основу боевой мощи (вопросам боевого применения танков этого типа автор посвятил отдельную книгу, которая сейчас готовится к изданию).
В первой половине 1930-х гг. выпускавшийся в СССР однобашенный танк Т-26 был вполне современным. Не уступая по бронированию вероятным противникам, Т-26 располагал мощной 45-мм пушкой, позволявшей на дальности до 1000 м поражать любой иностранный танк. Ее бронебойный снаряд мог пробить на этой дальности 35 мм брони при угле ее наклона 90 градусов и 28 мм – при угле 60 градусов. На тот момент ни один иностранный танк такой броней не обладал.
Динамические характеристики Т-26 также позволяли с успехом сопровождать атакующую пехоту, не отрываясь от наступающих бойцов, а наличие в боекомплекте осколочно-фугасного снаряда обеспечивало поражение открытых пулеметных огневых точек обороняющегося противника. К тому же в первой половине 1930-х гг. армии вероятных противников СССР не располагали большим количеством современных противотанковых средств.
Таблица 2. Наличие танков Т-26 по состоянию на 1 июня 1941 года в западных округах
Можно смело утверждать, что до 1936 г. однобашенный Т-26 был одним из сильнейших легких танков и полностью отвечал предъявляемым к нему требованиям. Экипаж Т-26 был способен как с успехом бороться с танками противника, так и поддерживать свою наступающую пехоту. Именно для реализации такой концепции применения в бою собственно и создавалась эта машина.
Но во второй половине 30-х гг. XX века ситуация стала быстро меняться и не в лучшую для Т-26 сторону. Появились танки, которые обладали пушкой, способной легко пробить лобовую броню Т-26 на дальности прямого выстрела. Да и противотанковые орудия пехоты (в основном калибром 37 мм), в массовом количестве поступавшие в войска наиболее передовых европейских армий, оставляли мало шансов относительно тихоходным Т-26 добраться до позиций, обороняемых пехотой противника.
Так, например, немецкая 37-мм противотанковая пушка Pak 35/36, с которой экипажи танков Т-26 впервые встретились на полях боев в Испании, на дистанции 500 м при угле встречи 60 градусов пробивала 25 мм брони и могла поразить Т-26 на дальности 700 м, что и подтвердил опыт боев сначала в Испании, а затем – в Финляндии.
Шведская 37-мм противотанковая пушка Bofors, состоявшая на вооружении ряда европейских армий, включая польскую, финскую и румынскую, на дистанции 1000 м при стрельбе калиберным бронебойным снарядом пробивала броню в 28 мм при угле встречи 60 градусов, а на дистанции 500 м – до 44 мм.
Как показали летние бои 1941 г., кроме противотанковой артиллерии серьезную угрозу для Т-26 представляли малокалиберные зенитные пушки и бомбардировочная авиация Германии. Наиболее массовые в частях Вермахта легкие 20-мм зенитные пушки Flak 30 и Flak 38 уверенно пробивали лобовую броню Т-26 на дистанции до 200 м, а осколки от разрыва 50-кг бомбы выводили танк из строя в радиусе до 20 м от места взрыва.
Таким образом, основные противники СССР во Второй мировой войне обладали достаточными средствами противотанковой обороны для поражения легких танков.
При сравнении Т-26 с легкими танками, состоявшими на вооружении армий противников СССР (см. Таблицу 3), можно сделать вывод, что ни один из легких танков производства 1939 г. не имел ощутимого превосходства над конкурентами. Броня всех этих танков пробивалась снарядами танковых пушек на дистанциях до 800 м включительно. В результате в противоборстве легких танков побеждал экипаж, обладавший более высокой выучкой и мастерством. Особняком стоит немецкий PzKpfw II, вооруженный слабой 20-мм пушкой, который мог поражать легкие танки противника на дальности до 200 м.
Стоит выделить в лучшую сторону PzKpfw 38(t), состоявший на вооружении Вермахта, но разработанный и производившийся в бывшей Чехословакии. Экипаж этой машины состоял из четырех человек: командира, также выполнявшего функции наводчика, заряжающего, стрелка-радиста и механика-водителя. Состав экипажа советских танков Т-26 и БТ хорошо известен по знаменитой песне – три танкиста: командир, выполнявший также функции заряжающего, наводчик и механик-водитель. Разделение функций командира танка и заряжающего на PzKpfw 38(t) способствовало повышению эффективности использования танка в целом. На этом танке также было больше приборов наблюдения, что для своевременного обнаружения противника имеет важнейшее значение. Совокупность всех этих факторов давала возможность экипажу немецкого танка раньше обнаружить врага и открыть огонь, что при ведении танкового боя позволяло одержать победу. Что же касается атаки противника, успевшего организовать противотанковую оборону, то и немецкий PzKpfw 38(t) даже последних модификаций не мог в этом случае рассчитывать на серьезный успех.
Таблица 3. Характеристики легких танков, с которыми танкам Т-26 приходилось встречаться в боях
Таким образом, к началу 1940-х гг. танк Т-26 уже не отвечал требованиям большой войны и не годился для ведения наступательных боевых действий по прорыву организованной обороны противника. Но при грамотной организации боя, огневом подавлении противотанковых средств вражеской обороны и в умелых руках экипажа танк Т-26 все же был способен решать задачи поддержки наступающей пехоты. Точно так же, как и задачи боевой подготовки танкистов. Именно поэтому танковые бригады Ленинградского фронта несколько раз сдавали уцелевшие после боев танки Т-26 в учебные танковые полки фронтового подчинения и получали назад танки Т-26 перед активной фазой боев. Т-26 был полезен и в обороне, как бы «цементируя» оборону пехоты, особенно в 1941 – первой половине 1942 г., когда его пушка могла поражать любой танк Вермахта. Появление во второй половине 1942 г. у немцев большого количества средних танков с броней 50 мм и более, да к тому же перевооруженных длинноствольными пушками калибра 50 и 75 мм, оставляло мало шансов экипажу Т-26 победить в противоборстве с ними, даже используя тактику засад.
В новых условиях войны танк Т-26 мог еще успешно применяться на малоактивных участках советско-германского фронта и в боях в августе 1945 г. с японцами, то есть там, где трудно было создать мощную противотанковую оборону, ну и, конечно, не требовалось вступать в бой с танками противника. Этими факторами объясняется тот факт, что танки этого типа так долго сохранялись в армии Финляндии, которая вела ограниченные боевые действия и с осени 1941 г. наступлений не проводила, а после войны использовала Т-26 в качестве учебных до начала 1970-х гг.
В целом же концепция легкого танка Т-26 с экипажем из трех человек, где командир машины должен был совмещать ряд функций (наблюдать за местностью, распределять цели для поражения в порядке их важности, заряжать пушку, руководить боем танкового подразделения), уже в 1940 г. показала свою несостоятельность. Его вооружение не позволяло бороться с современными средними танками противника и самоходными орудиями на их базе, не говоря уже о появившихся позже «Тиграх» и «Пантерах», в то время как те могли безнаказанно расстреливать Т-26 на дистанциях свыше двух километров. Но это также было справедливо для всех легких танков СССР, Германии, США и Великобритании более поздней, чем Т-26, разработки (1940-1942 гг.), уступивших уже осенью 1943 г. место на полях боев Второй мировой войны средним и тяжелым танкам.
