Международные отношения в 2022 г. продолжают стабильно переживать глубокий «стресс», находясь под воздействием не только сохраняющейся пандемической повестки, но и остро изменчивой глобальной геополитической конкуренции, в том числе между «центрами силы» – США, Европейским союзом, Китаем и Россией.
Запад, в противовес укрепляющимся трендам многополярности, с напором продолжает попытки монопольно и односторонне определять перспективы миропорядка и фундаментальные принципы мироустройства. В этих целях взят курс на «реидеологизацию» международных отношений и масштабную консолидацию западных сторонников либерального интернационализма с тем, чтобы, в частности, создать своего рода «унию за демократию», противостоящую «авторитарным государствам» в лице России и Китая и направляющую на них проекцию силы через механизмы и союзы, подобные НАТО, через разного рода инструменты «западного единства».
Ситуация в мире характеризуется возросшей неопределенностью и существенной эскалацией, риск перерастания которой в остро конфликтную фазу крайне высок. Среди западных стран закрепилось восприятие России и Китая как «злонамеренных соперников», то есть, по существу, несущих угрозу потенциальных противников. Государства, включая ядерные, вплотную подошли к новому, «гибридному» этапу гонки вооружений, в том числе в сфере передовых НИОКР, усилилась динамика мобилизационных мероприятий, участились масштабные военные учения с задействованием новых систем вооружений.
Развивающиеся в последнее время процессы постепенного изменения соотношения сил между традиционно ведущими игроками на международной арене и их влияния на формирование международной политической ситуации, системы торгово-экономических отношений, включение в эти процессы новых акторов все настойчивее ставят в практическую повестку дня тему трансформации мирового экономического порядка, в том числе мировой валютной системы.
Сформированная в 1944 г. по итогам Второй мировой войны в Бреттон-Вудсе валютная система закрепила роль доллара в качестве главной мировой резервной валюты. Был утвержден долларовый стандарт, «американец» стал основной платежной единицей, применяемой в международных расчетах, единственной валютой, частично конвертируемой в золото, валютой интервенций и резервных активов.
Правительство США взяло на себя обязательство поддерживать постоянную цену на золото, а всю долларовую наличность обменивать на золото по требованию стран-участниц Бреттон-Вудской системы. Были созданы международные институты поддержки этой системы – Международный валютный фонд, Международный банк реконструкции и развития. Позже, в 1947 г., появилось Генеральное соглашение по тарифам и торговле, преобразованное в 1995 г. во Всемирную торговую организацию.
По прошествии 30-летнего периода США были уже не в состоянии поддерживать привязку национальной валюты к золотому стандарту. В августе 1971 г. президент Соединенных Штатов Р. Никсон объявил о «временном запрете обмена доллара на золото», чем фактически был запущен процесс прекращения действия Бреттон-Вудской системы, а в 1976 г. по итогам Ямайской конференции валютная система была преобразована на принципах плавающих курсов, соизмеряемых на международном рынке валют при сохранении доминирующей роли доллара.
1 января 1999 г. в безналичное обращение, а 1 января 2002 г. в наличное обращение был введен евро, сегодня – вторая по значению резервная мировая валюта.
Несмотря на некоторое ослабление к настоящему времени позиций, США продолжают и сегодня оставаться наиболее могущественной политической, экономической и военной державой мира, а доллар сохраняет значение главной резервной и расчетной мировой валюты. Кроме того, обращающиеся на международном финансовом рынке обязательства США (порядка 30 трлн долл.) оказывают существенное влияние на страны, фонды, частных инвесторов, являющихся их держателями.
Вместе с тем в условиях неожиданного для соперников бурно возрастающего, особенно политического и военного, влияния России, агрессивно завоевывающего лидерские позиции в мировом промышленном и торгово-экономическом соревновании Китая, появления новых, более сильных и претендующих на самостоятельную роль Индии, Бразилии, Турции и ряда других стран некогда безоговорочное лидерство Соединенных Штатов постепенно слабеет. Логика развития ситуации все настойчивее требует изменений в мировом порядке в направлении учета реалий нового времени. Указанные тенденции становятся особенно рельефными применительно и к системе международных экономико-хозяйственных связей, а также расчетной инфраструктуре и инструментам (прежде всего доллару США), их обслуживающих.
Ситуация в мировой экономике и на мировом финансовом рынке резко осложнилась в результате потерь, понесенных экономиками большинства стран мира в результате начавшейся в 2019 г. пандемии коронавирусной инфекции. По оценкам ряда экспертов, в 2020 г. пандемия коронавируса привела к сокращению торговли товарами на 8 процентов и коммерческими услугами на 21 процент в годовом исчислении. По данным Организации экономического сотрудничества и развития, к концу 2021 г. совокупная экономика стран мира потеряла порядка 7 трлн долларов США.
Отказ США и НАТО от рассмотрения по существу предложений учитывать российские национальные интересы и принцип неделимости безопасности, зафиксированный в 1999 г. Стамбульской хартией и Астанинской декларацией по итогам саммита ОБСЕ в 2010 г., а также резкая реакция Запада в связи с проводимой нашей страной специальной военной операцией на Украине привели к интенсивно разрастающемуся системному кризису – непосредственному и острому политическому, экономическому, информационному и опосредованному военному противостоянию.
Введенный сегодня против Российской Федерации режим массированных санкций – в том числе отключение от системы SWIFT, запрещение операций с долларом и замораживание золотовалютных активов – прямо нарушает принципы международного права, практику международных экономических связей. В результате реализуемая США и НАТО линия на использование экономических рычагов в качестве «оружия возмездия» против одной из ведущих мировых держав объективно ведет к подрыву принципов функционирования международной валютно-финансовой системы, нарушению в значительной степени системы внешнеторговых обменов, доверия к США в качестве державы-гаранта сохранности зарубежных активов для многих стран мира, законодателя правил и норм поддержания международной экономической стабильности, а также к доллару как основе международной валютной системы.
Как следствие введенных против России санкций неизбежным представляется сужение предложения на международных рынках важных товаров (углеводородов, отдельных наименований группы продовольственных товаров, например, зерна, подсолнечного масла), металлов, минеральных удобрений и т.д., а также разрушение выстроенных кооперационных цепочек, определяющих часто в значительной мере экономическое положение и социальную стабильность во многих странах мира.
Сегодня уже можно уверенно констатировать интенсификацию процессов, размывающих роль доллара. Развитие ситуации по этому сценарию и расширение ее масштабов неизбежно будет вести к нарастанию в мире экономических и финансовых кризисных явлений. Очевидно, что вырисовывающийся сценарий и его неминуемые последствия сегодня уже не могут не учитываться руководством и финансовыми структурами многих стран мира вне зависимости от их политической ориентации и торгово-экономических приоритетов.
В данном контексте весьма существенным для Вашингтона явится фактор их способности сохранить солидарность в рядах антироссийской коалиции и перспективы ее расширения. Уже сейчас, несмотря на большие экономические издержки, которые ЕС понесет в случае отказов от закупок российских углеводородов, появляются сведения о намерениях европейцев реализовать планы альтернативных российским схем поставок нефти в страны Евросоюза. Причины этому следует искать сугубо в факторах политической сферы. Европа, отказавшаяся от претензий на военный, политический и экономический суверенитет, будет вынуждена на данном этапе полностью следовать курсу, декларируемому Вашингтоном.
В то же время пороговым фактором для европейцев может явиться уровень цены, которую им предстоит заплатить за политику санкционной блокады России. Если потери стран ЕС – потребителей российских углеводородов окажутся слишком тяжелы, с высокой степенью вероятности можно прогнозировать, что в условиях неготовности США оказывать Европе серьезную поддержку разногласия среди стран ЕС могут существенно нарастать и в конечном счете приведут с десинхронизации курсов по отношению к закупкам российских углеводородов и, возможно, по ряду других критических для европейцев позиций товарной номенклатуры.
Весьма иллюстративным стало применение в свое время европейцами различных комбинаций обхода введенных США и согласованных с ЕС санкционных ограничений против Ирана. В качестве более отдаленных последствий возможного нарастания противоречий с США можно прогнозировать нарастание попыток формулирования европейскими государствами некой «суверенной и независимой» общеевропейской политики, в том числе в области безопасности, с формированием соответствующих региональных структур.
В рамках ЕС работа в этом направлении то затухая, то вновь оживляясь, ведется на продолжении длительного времени. Нынешний президент Франции Э. Макрон уже неоднократно артикулировал идеи большей европейской самостоятельности, вплоть до создания европейской армии, явно претендуя на роль лидера таких процессов. До настоящего времени подобные проявления излишней самостоятельности успешно пресекались Вашингтоном.
Однако претензии на большую самостоятельность в рядах европейцев полностью не убиты, а события на Украине, очевидно, будут играть роль катализатора этих процессов, которые в условиях, пока потенциального, формирования нового мирового порядка могут получить самые неожиданные развития.
Участие президента США Д. Байдена в состоявшихся в Брюсселе 24-25 марта 2022 г. саммитах НАТО, ЕС, G-7, а также его поездка в Польшу 26 марта с.г. для переговоров с президентом Польши А. Дудой и встречи с американскими военнослужащими имели своей целью упрочение антироссийской коалиции и придание европейскому крылу НАТО большей решимости на российском направлении. В этом плане согласованные продолжение санкционной политики в отношении России и наращивание помощи, направленной на повышение способности ВСУ к обороне, были ожидаемыми.
Безусловно, обратили на себя внимание такие решения, как создание «совместной (США и ЕС) рабочей группы для разработки плана действий по усилению европейской энергетической безопасности», а также заявление Д. Байдена о том, что США и НАТО «ответят на применение Россией химического оружия». Данное заявление можно было бы трактовать как создание предпосылок для применения военной силы на Украине. Однако его воздействие было существенно сглажено словами американского президента о том, что «характер ответа будет зависеть от характера применения».
Саммит также одобрил принятую 21 марта с.г. Советом министров иностранных дел и обороны Евросоюза оборонную концепцию «Стратегический компас ЕС», рассчитанную на период до 2030 года. Концепция, в частности, фиксирует, что более сильный в вопросах обороны и безопасности ЕС будет способствовать глобальной трансатлантической безопасности и дополнять возможности НАТО, а также предусматривает создание пятитысячных сил быстрого реагирования.
Сам факт проведения в экстренном порядке в течение трех дней такого количества важнейших для западных государств мероприятий порождал ожидания принятия против России беспрецедентных по своему воздействию мер, которые заставили бы Кремль отступить. Однако «скромные» итоги прошедших саммитов и европейского турне Д. Байдена будут скорее восприняты как отражение растерянности Запада и его попытка «сохранить лицо», а также демонстрация уже ограниченных сегодня возможностей Вашингтона.
С другой стороны, официально сформулированная российским руководством и официально предъявленная США и НАТО система «красных линий», по существу, является заявкой на радикальное переустройство существовавшего до сего времени мирового политического порядка, а также глобальной системы безопасности. Реализация (при успешном для России развитии сценария) объявленных целей операции на Украине и демонстрируемая устойчивость к массированному давлению США и НАТО объективно будут работать на дальнейшую интенсификацию процессов формирования нового мироустройства и в качестве одной из его фундаментальных составляющих – трансформацию мировой валютно-экономической системы. В этом контексте осуществляемая администрацией США политика одновременного активного противостояния и сдерживания России и Китая существенно осложняет возможности реализации намерений США и, напротив, еще более будет подталкивать Пекин к тесному взаимодействию с Россией, создавая базу для нарастающей взаимной поддержки.
В нынешней ситуации исключительно важными для администрации США являются усилия по дальнейшему расширению круга участников антироссийского союза. Как свидетельствует ход событий, большая часть государств «второй и третьей лиги» на данном этапе заняли в основном выжидательную позицию.
Симптоматичным в этой связи является тот факт, что к нынешней антироссийской санкционной коалиции не присоединился никто из числа стран, поддержавших резолюцию ГА ООН ES-11/1 от 2 марта с.г. Не дают пока результатов и попытки руководства США склонить Китай к поддержке санкционных режимов и линии на изоляцию России, безрезультатными оказались усилия президента Д. Байдена и премьер-министра Великобритании Б. Джонсона подтолкнуть Саудовскую Аравию и Объединенные Арабские Эмираты к увеличению объемов добычи нефти.
Постепенное относительное снижение политической роли США и позиций доллара, хотя и может стать более явным и активным, тем не менее будет процессом длительным, неравномерным, чреватым новыми обострениями международной политической ситуации и волатильностью мировых и региональных валютно-экономических процессов. Эти тенденции в то же время будут заметно сдерживаться активной деятельностью по сохранению своей роли самими американцами, а также инертностью сложившихся стереотипов еще для многих стран мира.
Что касается весьма активно обсуждаемой в мире проблемы перспектив становления новой мировой валютно-финансовой системы, то, как и в предыдущие периоды, ее очертания будут в значительной степени зависеть от конкретных параметров нового мирового порядка, который с высокой степенью вероятности начнет активно формироваться по итогам развития дискуссии между Россией и США по условиям новой системы международной безопасности и операции по демилитаризации и денацификации Украины. Как представляется, в новых условиях образование какой-то единой валютной системы вряд ли реалистично – слишком велики будут расхождения в позициях и в претензиях ведущих стран-игроков и их объединений, слишком значительной может быть аллергия многих стран к политике, проводимой США в настоящий период.
Можно уверенно прогнозировать нарастание тенденций к регионализации мирового экономического пространства на основе одновременного и параллельного развития нескольких валютных систем – долларовой, на базе юаня, которая может претендовать на позиции второй по значению, евро и при благоприятном развитии событий – рубля. Нельзя полностью исключать и иные варианты, в частности, рупии. Возможно развитие событий и в направлении поиска некой нейтральной, приемлемой для всех системы по принципу, например, созданной в 1969 г. в рамках МВФ SDR – Special Drawing Rights – специальных прав заимствования, либо на основе функционирования криптовалюты, другой, приемлемой для всех системы.
Ослабление доллара в результате надвигающегося системного политического и экономического кризиса на фоне неблагоприятных для него процессов (определенная компрометация доверия в качестве надежного хранения золотовалютных резервов, роста государственного долга до 128% ВВП (данные на 4 февраля 2022 г.), инфляции до 8% и др.) будет оказывать серьезное давление на американскую экономику. Так, Д. Пауэлл заявил (21 марта с.г.), что возглавляемая им Федеральная резервная система готова отказаться от оказания поддержки экономики ради сдерживания инфляции. Он признал, что «снижение инфляции без серьезного ущерба для экономики США является непростой задачей». При этом Д. Пауэлл отметил готовность к «принятию агрессивных мер и повышению ставки по федеральным фондам более чем на 25 базисных пунктов».
Тем не менее факторы, действующие на ослабление доллара, еще долго будут в значительной степени компенсироваться инерцией его влияния, сохраняющимся значением наиболее распространенной и применяемой валюты обеспечения торгово-экономических операций и международных расчетов для значительного числа государств-союзников США в зоне их непосредственного политического и экономического влияния. Процесс снижения влияния доллара, хотя и ускорится, возможно, существенно, тем не менее вряд ли будет обвальным.
Очевидно, что одна из альтернативных систем будет базироваться на юане. Пекин рассчитывает превратить юань в одну из самых популярных единиц расчета и сделать его резервной мировой валютой и реальной альтернативой доллару. Китай уже достаточно давно запустил и активно продвигает отказ от использования доллара США. По мере наращивания торгового оборота России с Китаем наши страны увеличивают объемы расчетов друг с другом в национальных валютах. Так, в 2021 г. около 25 процентов взаимных расчетов по внешнеторговым операциям между Китаем и Россией были осуществлены в рублях и юанях.
В соответствии с заявлением министра по интеграции и макроэкономике Евразийской экономической комиссии С. Глазьева, Евразийский экономический союз и Китай разработают проект независимой международной валютной системы, которая, как предполагается, будет основана на новой международной валюте и будет рассчитываться как индекс корзины национальных валют стран-участниц и цен на биржевые товары. Предполагается, что проект будет представлен для обсуждения уже в самое ближайшее время.
Симптоматичной является и готовность России и Индии, обсуждающих ведение расчетов по внешнеторговым операциям в национальных валютах, рассматривать юань в качестве базисной валюты. Ряд стран АСЕАН также постепенно отказываются во взаимной торговле от американской в пользу национальных валют. Соглашения о переходе на такие операции в трансграничной торговле уже подписали Япония и Индонезия, а также Таиланд, Малайзия, Индонезия, Филиппины. В то же время на этом пути Китаю еще предстоит сделать многое, в том числе преодолеть препятствия, связанные с тем, что на сегодняшний день юань остается лишь частично конвертируемым.
В качестве региональной валюты сможет функционировать и рубль, который многие эксперты считают недооцененным. Этому будет содействовать и развивающаяся практика торговли России с рядом стран в национальных валютах. Однако данный процесс будет серьезно сдерживаться его нынешним статусом нестабильной спекулятивной валюты. На начальном этапе усилия по его введению в действие в качестве региональной валюты будут поддерживаться главным образом политическими факторами, в первую очередь в зоне стран бывшего СССР.
На более широком пространстве акцент будет делаться на переход в расчетах на рубль по товарам, по которым Россия имеет позиции традиционно преимущественного поставщика. Расширение зоны применения рубля для обслуживания торгово-экономических обменов в национальных валютах в двустороннем формате с государствами БРИКС, ШОС, ЕАЭС и, возможно, рядом стран АСЕАН также станет важным вектором внешнеэкономической деятельности России. Становлению рубля в качестве региональной резервной валюты и упрочению его позиций будет содействовать последовательный курс на перевод и расширение зоны внешнеторговых операций как по номенклатуре товаров, так и по перечню стран-контрагентов. Вместе с тем в рамках реализации этой линии все более настойчивой станет необходимость в мероприятиях по стабилизации рубля, возможно, денежной реформы.
В процессе формирования нового мирового порядка, в том числе с учетом итогов операции на Украине, Россия может получить хорошие шансы на обретение большего политического и, как следствие, экономического веса в мире, а также усиление позиций в диалоге по проблемам глобальной системы безопасности. Вместе с тем период, когда политические дивиденды и военно-технические аргументы смогут обеспечивать устойчивость и усиление роли России и ее национальной валюты в мировых делах, скорее всего, не будет очень продолжительным.
Важным, хотя и вынужденным шагом явилось решение российского президента о переводе расчетов за поставки газа в недружественные страны на рубли и его поручение кабинету министров, Центробанку России и Газпрому реализовать меры по изменению валюты платежа до 31 марта с.г. Данное решение будет иметь как серьезные финансово-экономические, так и, очевидно, политические последствия. Президент России, объявивший в своем выступлении о введении этой, по существу, первой ответной меры против недружественных стран, отметил, что торговля газом за рубли является лишь первым шагом. Уже сегодня ясно, что, несмотря на первую реакцию США и ЕС, этот шаг, по существу, ставит оппонентов России в патовое положение.
Реализация данной линии не будет простой и займет какой-то временной промежуток. Однако ряд стран уже заявили о своей готовности перейти на новые стандарты. Что касается других государств, в том числе выступающих наиболее агрессивно и враждебно против России, их действия в этом вопросе будут в конечном счете определяться не только политическими, но и социально-экономическими факторами.
Критически важным с точки зрения закрепления своих позиций в качестве одной из ведущих мировых сверхдержав явится способность России подкрепить свои политические и военно-технические аргументы позитивными результатами в упрочении экономического статуса. В этом контексте необходимость ускорения процессов экономического и технологического развития страны становится для российского руководства главным вызовом.
Успех этого курса будет определять не только роль нашей страны в мире, ее взаимодействие с основными оппонентами и странами-попутчиками, такими, например, как Китай и Индия, но и позиции нашей страны в глобальных международных и региональных объединениях. При этом, планируя политический и экономический курс на среднесрочную и особенно длинную перспективу, в стремлении устранить опасности, исходящие от традиционного оппонента – США, важно постоянно иметь в виду и возможные негативные последствия для России оказаться в жестком кильватерном строю другого мирового экономического лидера – Китая. Но это уже другая история.
